Пепел и Дым. Я (не) вернусь
Шрифт:
– Мать позвонила. Надо навестить, – процедил я сквозь зубы.
Кузнецов, как ни странно, обошёлся без угроз посадить меня на скамейку запасных.
– Мать – святое, – только и сказал он, хотя оба мы знали, что моя мать здесь ни при чём.
Через десять минут я уже сидел за рулём внедорожника. Смотрел на место, где стояла машина девицы, призраком прошлого прошедшейся по нервам.
«Ты где? – написал Максу. – Надо пересечься».
Агент перезвонил сразу.
– Что у тебя?
– Встретиться надо.
– А
В принципе, ничего особенного для встречи не было. Это меня рвало на куски, но дело было на пару минут разговора.
– Найди мне фотографию Полины Кузнецовой. Дочки Леонида.
– Зачем оно тебе?
– Если прошу, значит, надо.
На том и порешили. Лишних вопросов Макс не задавал. Это была черта, за которую я и держал его около себя. Надо так надо.
Сколько просидел в машине – не знаю. Смотрел на маячащую в паре десятков метров дорогу и не мог взять в толк, что происходит. Может, я всё-таки свихнулся? Поехать бы на могилу, выжрать бутылку сорокоградусной и дело с концом. Только у кого узнать, где её похоронили? Кому нужна девка без рода, без имени? Прошуршал бы это дело сразу, может, чего бы и добился, но даже тут я опоздал.
Телефон ожил. Я удивился было скорости Макса, но это был не Макс. На дисплее высветилась фотография женщины, за которую я был готов порвать и звонок от которой принять готов не был.
Мелодия продолжала звучать. Я смотрел на снимок матери с осознанием, что надо взять трубку. Только под конец пересилил себя.
– Что тебе? – ответил нехотя. – Ты по делу?
– Хотела просто услышать тебя.
– Услышала.
Она замолчала. Я тоже. За десять лет сказанное друг другу можно было пересчитать по словам.
– Ты в порядке?
– В полном. Тебе что-то нужно?
Знал, что, если было бы нужно, она бы обратилась к отцу. Но не спросить не мог. Порой думал, как бы сложилось, если бы не она. Мать стала связующим звеном в цепочке необратимости. И простить ей это я не смог до сих пор.
– Я рада. Ты занят?
– Занят.
Свободной рукой я завёл машину. Стекло покрылось водой. Чёртов дождь.
Вырулил со стоянки. Мать некоторое время молчала. А меня накрыло пониманием, что я хотел бы стать ребёнком. Но время неумолимо.
– Позвони, когда сможешь, – сказала она. – Приезжай. Я сделаю твои любимые макароны.
– Я больше не люблю макароны, мама, – ответил зло. Но злился больше на самого себя. Включил дворники и, ожидая ещё чего-то, вырулил на дорогу.
Мать неловко помолчала и попрощалась. Сам я неловкости не чувствовал. Только горечь. Если бы не она… Если бы.
В квартире было пусто. В прямом смысле. Плеснув в бокал виски, я развалился на диване. Спортсмены не пьют? Бред собачий. С расстояния в несколько метров уставился на наш с Ангелинкой снимок и чуть не зарычал. Прошлое. Оно било по мозгам безжалостно. Снова и снова. Наотмашь, без права на ответку.
Прошлое
Квартира встретила
– Ты как раз вовремя, – улыбнулась она. – Только что плиту выключила.
Всё-таки возвращаться домой с момента её появления стало чертовски приятно. Если раньше приходилось заморачиваться мелочами, сейчас можно было просто идти домой.
Ангелина подошла, привстала на носочки и быстро поцеловала меня в щёку. Смутилась, глянула из-под ресниц.
Её манера смущаться мне нравилась. Не то что многие вешающиеся на шею девицы без стыда и совести. Таких трахать, да и только. А с Ангелочком было по-другому. Жила она у меня уже неделю. За это время ничего такого. Только с каждой минутой рядом с ней всё яснее было – цепляет. Эти зелёные глазищи, кожа, губы.
– И что у нас сегодня на ужин? – Я заглянул в сковородку. Ни хрена не понятно. Месиво какое-то.
– Рагу. Телятина с овощами. И… Сегодня же суббота. У тебя завтра выходной. Может, по бокалу вина?
Только я хотел сказать, что не против, как кого-то принесла неладная. Дверной звонок напряг. Ангелина растеряла и так неприсущую ей бойкость.
– Кто это? – спросила она осторожно.
Как бы она ни кичилась, что её не найдут, – боялась. Эту тему мы не поднимали, но я чувствовал, что девчонка насторожена. Да и могло ли быть иначе?
Открывать я не спешил: сам не ждал гостей. Тут зазвонил телефон. Глянул на дисплей – мама.
– Привет, – ответил я с неохотцей.
– Ты дома?
– А это ты, что ли? – Я почувствовал облегчение. Ангелинка тоже расслабилась, глядя на меня. – Сейчас открою, погоди.
Выжидающий взгляд зелёных глаз не оставлял шанса промолчать. Да едрит твою налево! То ли оставить её у себя было самым правильным моим решением, то ли самым дурацким. Я склонялся к первому.
– Это мама.
– Мама? Твоя мама? – Она, казалось, испугалась больше, чем если бы за дверью стоял отряд спецназа.
– А чья ещё?
Дурацкая фраза. Понял это, только когда она прозвучала. Но слово – не воробей, да и Линка, кажется, не среагировала.
Оставив её в кухне, я вернулся в коридор. Мама стояла на пороге с пакетом. Учуяв запах еды, посмотрела недоверчиво. Но сразу же взгляд её переметнулся, потому что в проёме кухни показалась Ангелина.
– Это ещё что? – Мама остро глянула на меня и снова на неё. – Что это за девица?
– Мам…
– Кто это, я тебя спрашиваю, Егор?
Тихое «здравствуйте», оброненное Линкой, осталось без внимания. Мама так и впивалась в неё взглядом.
– Я лучше подожду в комнате.
Ангелина прошмыгнула мимо нас и скрылась за дверью. Мама посмотрела ей вслед и прошла в кухню. Расставленные на столе тарелки и запах еды вызвал у неё ещё большее недовольство. Черты её обычно красивого, с оттенком аристократичности и высокомерия лица стали жёстче, острее. Чем это грозит, мне было хорошо известно. Чёрт подери! И дёрнуло же её появиться без предупреждения!