Пепел и пыль
Шрифт:
– Это да, – соглашается Урмарен. – Но как нам найти этого вашего… контролера?
– Никак, ваша светлость. На станции Бергани, помимо этих семерых, в поезд село еще несколько человек. Около десятка, по-моему. Вы думаете, нам удастся найти среди них нужного нам?
– Браво, Таннер, вижу, эта неприятность не сказалась на ваших умственных способностях. Я пришел к тому же выводу, только чуть раньше. Ладер уже перетряхивает стадо в поисках паршивой овцы.
– А он не мог сойти?
– Здесь? Нет. Я сразу распорядился никого не выпускать и задержать поезд настолько, насколько потребуется. Если контролер, как вы его называете, действительно сел в поезд вместе с убийцами и если проводники следуют должностной инструкции, мы его быстро найдем.
Слишком много «если». Наверняка есть какая-то лазейка, и если контролер –
– Ваша светлость! – в дверь просовывается голова Ладера. – Нашли!
Контролер действительно был. Когда проводники объявили, что будет проверка документов, а до того из поезда никого не выпустят, он напрягся. А когда Ладер с меленгурцами начал демонстративно шмонать вагон за вагоном, проверяя наличие билетов и документов и никому при этом не делая исключения, он запаниковал. Билет у него был до Тигуры – на случай, если бы нападение пришлось отложить. Выйти он, конечно, мог и на другой станции, но вот сел он на станции Бергани, и это скрыть никак не выходило – записано и на билете, и в журнале проводника.
Надо же, какой порядок, думаю я, но все оказывается куда проще. Железный путь – при всех своих плюсах – вид транспорта пока не слишком перегруженный, так что у проводника хватает и времени, и сил проверять не только билеты, но и документы, да еще и в журнал пассажиров записывать. Да и берут на эту работу – весьма уважаемую и хорошо оплачиваемую, кстати, – никак не дураков и лентяев. Расстояния между станциями довольно велики, а билеты дороги. И если путешествующий решается выбрать железный путь, значит, ему нужно по-настоящему далеко (как правило, за пределы родного сегета, а то и провинции) и без документов он вряд ли выберется в дорогу. Нет, конечно, есть и те, кому надо от станции до станции всего лишь проехать, и даже не пересекая никаких границ. На такую поездку и билет продадут без документов, и в поезде их не спросят. Однако, как оказалось, проводник билетов не продает: если ты взял билет на один перегон, а хочешь ехать дальше – будь добр, выйди из поезда и на станции купи. Поезд на станции, даже небольшой, обычно стоит достаточно долго, вполне можно сбегать до кассы, взять новый билет и вернуться. Вот только выходит такой беспаспортный аттракцион заметно дороже одного сквозного билета, да и место за тобой не сохраняется. А если на станции окажется достаточно желающих уехать, чтобы тебе места на следующий рывок не хватило?
Нет, хочешь спокойно ехать в поезде, не привлекая ничьего внимания – бери билет по всем правилам. Влезть без билета, наверное, можно, но перегоны длинные, делать проводникам особо нечего, так что проверка билетов для них – какое-никакое, а развлечение. На память они обычно не жалуются, так что легко замечают и новые лица, невесть откуда взявшиеся, и поддельный билет от настоящего отличить могут (тем более если на каждой станции подбегает к начальнику поезда служащий, который сообщает, сколько человек купило билеты, и о несовпадении чисел купивших и севших становится известно очень скоро), и даже если кто пересел на чужое место, тоже не оставляют без внимания. А вариант с безбилетным проездом в грузовых вагонах «контролеру», по вполне понятным причинам, не подходил.
– Тащите его сюда, – скомандовал граф и, уже выходя в коридор, бросил: – А вы, Таннер, отдыхайте… Скорее бы до столицы добраться, а то так, чего доброго, и не расплачусь с вами.
Ну-ну, ваша светлость… Что, валюта под названием «просто оставлю в покое» в вашем сейфе не водится?
Поезд задерживается на этой станции изрядно. Наш отряд редеет – четверо бойцов из прикомандированных остаются. Им предстоит решить с местными вопрос о доставке в Меленгур тел погибших товарищей – ранение у второго часового оказалось смертельным – и трупов нападавших. Остается и один из бойцов графа – он будет сопровождать тело Линсена в родовое поместье графа в Сентере, где его похоронят. У Линсена не было родни, и, в принципе, его могли бы предать земле и в Меленгуре, но граф сказал что-то вроде «…погибшие за меня будут лежать в моей земле». Что ж, граф слегка вырос в моих глазах. Но вот желания стать частью его личной армии у меня не прибавилось. Тем более желания лежать в его земле.
Наконец Лисьи Уши скрываются из виду. К этому времени
Увы, всего лишь для того, чтобы передать настоятельное приглашение графа. Можно подумать, я бы отказался.
К моей радости, разговор о моем переходе к нему на службу не заходил. Речь пошла о результатах допроса «контролера». Увы, этот говнюк оказался очень мелкой сошкой. Наниматель заплатил ему аванс, объяснил задачу, добившись, чтобы он запомнил ее наизусть, показал тогда еще живых «торговцев» и «почтенное семейство» – причем они действительно не видели «контролера», – и тогда ему продемонстрировали портреты графа, барона и маркизы. И некоторых людей из их окружения. В Талоре «контролер» должен был сойти с поезда, дать телеграмму – почему-то в Норос, на тамошний телеграф, на имя Тируса Ралена, – прийти в гостиницу «Белая лошадь», что недалеко от вокзала, и там спросить почему-то опять же Ралена. И этот Рален, мол, должен выдать ему оставшиеся деньги. Я сильно сомневался, что он получил бы их, а не пулю или нож, но куда важнее было то, что «контролера» наняли в Мелате неделю назад. И покойная семерка прибыла оттуда же. Причем сначала в Талор, а уже там они сели на поезд, который привез их в Бергани за несколько часов до нашего там появления.
Сказать по правде, убийцы сильно рисковали – на маленькой станции должны были обратить внимание на людей, которые выходят из поезда и берут билеты на обратный поезд, при этом ни с кем не встречаются и никуда не уезжают, а просто ждут.
Я ожидал, что граф закомандует нанести визит в эту самую «Белую лошадь», но оказалось, что мы в Талоре вообще не будем покидать поезд, оставшиеся меленгурцы доедут с нами до Тагуры, где их сменит отряд, заранее вызванный графом из столицы. Нежелание «познакомиться с Раленом» граф объяснил просто: мол, все равно там, скорее всего, нарвемся на засаду или на человека, которому просто поручили отдать деньги – если вдруг загадочный наниматель решил сыграть честно.
Контролера этого, к слову, я больше не видел. Что с ним стало, не спрашивал.
Поезд благополучно прибыл в Талор, опоздав всего на сорок минут. Остальное машинист сумел наверстать. Стояли мы примерно час, за это время к составу прицепили вагон для лошадей и платформу с повозкой – какой-то местный землевладелец выбрался в гости к далеким родственникам. Попутчики наши (те, что занимали два купе в нашем вагоне, когда мы сели в поезд) одни сошли в Талоре, другие с радостью перешли в другой вагон, оставшиеся меленгурцы перебрались на их места, заняв также опустевшие купе, где ехали несостоявшиеся убийцы – теперь вагон был полностью наш. В хвостовых вагонах, судя по суете, царившей возле них, поменялась большая часть пассажиров, если не все. Граф привычно наведался на местный телеграф, но по его лицу итоги переговоров – если, конечно, он успел получить ответ – не прочитывались. Впрочем, меня вполне устраивало то, что страж оставил свои колокола в покое и мирно спал.
Где-то после Красного Утеса – там действительно торчала вдали над лесом внушительного вида скала красноватого цвета, выделяясь на фоне все более заметных гор, – по мою душу пришел Ладер. Граф снова потребовал меня к себе. Честно говоря, я уже был рад приглашению – и отоспался, и в окно насмотрелся, а вот разговор с подопечными не клеился. До Тигуры оставалось еще несколько часов, и Ангир, похоже, сейчас не рад был своей откровенности. Сейчас могли бы думать совсем о другом, давно потеряв нас из виду, а тут… Кимер относился к ситуации более философски, но тоже мысленно, наверное, был уже в своем полку и прикидывал, как будет объясняться с начальством.
Честно говоря, я был готов, что граф меня удивит, но все же ему это удалось. Он сразу заговорил о тех, кого я оставил в купе. В том смысле, что для их безопасности будет лучше, если в Тигуре мы с ними попрощаемся – причем с обоими – и оттуда они вернутся к местам службы самостоятельно. И если их начальство удовольствуется состряпанными нами бумагами, то никогда не догадается связать сержантов с графом и всеми нами. Ну что ж, будем надеяться, что все именно так и кончится.
Когда я возвращаюсь в купе, сержанты дружно свешиваются с верхних полок – по умолчанию одна из нижних числилась за мной, а другая была вроде дивана для гостей или того, кто не спит, – выражая своими лицами немой вопрос.