Пепел на обелиске
Шрифт:
– Выходит, ты единственный техножрец, специализация которого соответствует нужной, имеющий на себе ороговевшую кожу и знающий о людях больше всех остальных? Я правильно тебя понял?- помолчав, уточнил Альказ.
– Всё верно, – кивнул верховный.
– А ты уверен, что мягкотелые не решат отравить тебя, а потом списав всё на случайность, откажутся выполнять данное обещание?- зашёл Альказ с другой стороны.
– А зачем им это?- развёл руками верховный. – Гораздо проще было вообще не упоминать о такой возможности. Нет, люди не пойдут на это.
– Даже тот офицер, что готов вцепиться в глотку любому
– А вот он, меньше всего. Это воин чести. И не пытайся очернить его в собственных глазах. Не получится. Я уже говорил тебе. Вы похожи. И он, так же как и ты, никогда не ударит в спину.
– Почему ты так защищаешь его?
– Ты знаешь.
– Ты опять заводишь разговор о своих видениях, – скривился Альказ.
– Ты не веришь мне? Не доверяешь слову своего верховного техножреца?- жёстко спросил верховный, гордо вскинувшись, на сколько позволяло ему его положение.
– Я этого не говорил, – угрюмо отозвался Альказ.
– Так вот, запомни. Если я говорю, что твоя судьба переплетена с его судьбой, значит, так и есть. И никогда больше, слышишь, никогда не смей оскорблять меня своим неверием.
Голос верховного звучал, словно отдалённый гром. Даже Альказ, по прозвищу одержимый невольно отступил в сторону под этим напором, испугано втянув голову в широченные плечи. Таким, своего верховного он ещё не видел. В каюте повисла напряжённая тишина. Не зная, что сказать, Альказ молча, опустился в кресло и, звонко побарабанив когтями по подлокотнику, проворчал:
– Значит, другого выхода нет.
– Нет, – коротко отрезал верховный.
– И кто теперь заменит тебя?
– Я представлю его тебе. И не волнуйся, он окажется не настолько заносчивым и глупым, как его предшественник.
– Надеюсь. Потому что если это окажется не так, я ему глотку порву.
– Техножрецу?!- растерялся верховный.
– Именно. Надоело спорить через каждое слово, – зло отозвался Альказ.
– Похоже, ты решил отыграться на ком-то. Не надо. Он не виноват. Приказ я получил непосредственно от самих Верховных Управляющих.
– От всех сразу?- растерялся Альказ.
Такого он не ожидал. Получать приказ от полного состава Управляющих, редчайший случай. Но и ситуация, в которой оказалась вся раса ксеносов была необычной. Ещё никогда в истории существования расы, ксеносы не оказывались на грани полного уничтожения.
– От всех, – тяжело вздохнув, кивнул верховный.
– И как он звучал?- спросил Альказ, словно не веря ему.
– Любой ценой избежать блокирования нашего флота в этом секторе галактики и получить препарат от ороговения кожи. Мне дозволено применять любые методы, использовать любые средства и заключать любые союзы для достижения цели.
– Выходит, если ты прикажешь моим офицерам убить меня, они это сделают?- с явным интересом спросил Альказ.
– Да. То, что я сказал, не просто слова. Взгляни сюда, – добавил верховный, доставая из горловины хламиды длинную цепь, на которой висела треугольная пластина с оттиском оскаленной головы плангра, тотема расы.
Такая пластина означала высший уровень прав для любого носящего её и обязанность полного подчинения для всех остальных. Уклониться или избежать исполнения приказа было равносильно предательству расы. Растеряно посмотрев на плавно покачивающуюся пластину,
Проваливаясь по колено в снег, Саманта выбралась на тропинку и, кое-как добредя до дверей дома, где её поселили, с грохотом свалила принесённые дрова на крыльцо. Сметя снег с унтов веником, она проскользнула в сени и быстро разувшись, шагнула в дом. Хлопотавшая у плиты высокая, статная женщина не огладываясь, спросила:
– Всего на три охапки тебя хватило? Не густо. Как же ты с такими силёнками одна жить собиралась?
– Там снегу намело, выше моего роста. К поленнице не пробиться, – смутилась Саманта.
– Так у нас любую работу на улице, нужно с лопаты начинать. Тропинку к поленнице прокопать. А потом уж за дрова хвататься.
– Я думала, проберусь, – ещё больше смутилась девушка.
– Думала. Здесь не думать, здесь нужно делать то, что другие делают. Запомни, девочка. Правила жизни здесь не на бумаге писались. Они человеческими жизнями созданы.
– Простите, – опустив голову, буркнула Саманта.
– Уже простила, – улыбнулась женщина. – Я ведь не для того ворчу, чтобы обидеть, а для того, чтобы за тебя не бояться. Не дуйся, дурочка. Лучше слушай, да на ус мотай, – добавила она, ласково обнимая её за плечи.
– Не думала, что здесь так сложно жить, – тяжело вздохнула Саманта, покорно прижимаясь к женщине.
Уже почти год она пыталась прижиться на этой странной, холодной планете, но всё, за что она не бралась, получалось наперекосяк. Оставшись работать при лаборатории, она пыталась с головой уйти в работу, но и тут её ожидало разочарование. Всё оборудование контролировалось несколькими мощными компьютерами, и вся её работа сводилась к периодическому сидению у стола с мониторами.
Долгое время, проработав один, её начальник, Мишель, умудрился выстроить работу так, что от любого заменившего его на время человека требовалось только нажать пару кнопок, чтобы вернуть оборудование к нормальному функционированию. Любое вмешательство могло привести только к ухудшению работы. Но сам Мишель, работал и жил в той самой лаборатории, изредка отлучаясь из неё по делам, поэтому Саманта была сдана под присмотр кузины Мишеля, Дженни, а та, в свою очередь, рьяно принялась обучать девушку правилам жизни на планете.
Только теперь Саманта поняла, в какую авантюру ввязалась. Все её знания и навыки из прошлой жизни оказались ненужным балластом. Единственное, что действительно пригодилось ей в новой жизни, так это умение пользоваться любым оружием. Внучка Дженни, Санни, мастерски водившая снегоход, регулярно вывозила девушку в лес, на охоту.
Именно охота на крупного зверя и стала той отдушиной, что удержала Саманту от скоротечного побега в цивилизацию. Но прежде, девушке пришлось пережить очередной технический шок. Ружьё, которое ей выдали для занятия этим нужным и главное, полезным делом, было на три четверти века старше её самой. Взяв этот раритет в руки впервые, Саманта только ахнула, почувствовав тяжесть оружия.