Пепел на троне
Шрифт:
— Да, мэтр! — Сверкнув глазами, юноша расправил плечи и салютовал.
— Вот. — Времени писать записку не было, так что Роза сорвала с берета эмблему Белых Сов и сунула парню в ладонь. — Покажешь ему. Потом скачи в замок, и там тоже всех извести. Скажи, чтоб готовились принимать раненых. Всё, иди.
— Дальше что? — угрюмо поинтересовалась Жанна, провожая гонца взглядом.
— Дальше… — Роза куснула губу — в точности как Марий. — Ох-х…
Она вскочила в седло Камышинки и пустила лошадь рысью. Среди моря серебряных и серых лат выделялись несколько угольно-чёрных квадратов. Роза направилась к одному из них. На скаку она выхватила из ножен свою тонкую, почти игрушечную шпагу и воздела
— Чёрные Щиты! Чёрные Щиты! Ко мне!
С любым другим отрядом Коалиции это бы не сработало. Но отборная конница Чёрной Гвардии была малочисленна, и половина всадников служила ещё со времён битвы при Шаанте, а то и раньше. Практически все Щиты знали Розу в лицо. Когда девушка проскакала мимо всадника со штандартом Гвардии, тот без колебаний последовал за ней. Следом потянулись ещё дюжины две кавалеристов. За пару минут юная учёная собрала вокруг себя всех бойцов в чёрных латах — добрых три сотни человек.
— Капитан Жозель! — Роза указа шпагой на офицера в шлеме с поднятым забралом. — Огюст предал нас! Сейчас тут будут его жандармы! Всыплете им?!
— Для вас — что угодно, миледи. — Усатый капитан осклабился.
— Тогда командуйте своими людьми, и моими тоже. Отдаю Сов вам.
— Спасибо, миледи. Щиты и Совы! — Офицер также обнажил меч. — К знамени! Стройся!
Роза встала рядом с ним, стремя в стремя. Рука устала, так что девушка опустила клинок — но убирать в ножны не стала. У неё на глазах происходило нечто, подобное первым дням Творения, как его описывали священные книги — порядок рождался из хаоса.
Литэль не могла за считанные минуты взять под своё крыло все разрозненные пешие роты поблизости, но Роза видела, как три или четыре сотни бойцов уже строятся поперёк тракта, с пиками на плечах, как стрелки заполняют недостроенные редуты, как на батарее суетятся канониры, заряжая пушки. В сторону Шато-Ангрэ и главного лагеря катились две обозные телеги, сопровождаемые пешим кортежем — вывозили раненых.
— Капитан, около тысячи жандармов Огюста идёт сюда по дороге, — сказала Роза, стараясь держаться уверенно и спокойно. На удивление, у неё это получалось. Хотя… оставшись без плаща, она не чувствовала холода. Плохой признак. — За ними — неизвестное число пехоты. Нам с нашей пехотой надо сдержать их, пока республиканцы в лагере подготовятся к бою.
— Понял, миледи. — Офицер опустил меч и похлопал клинком по сапогу. — Встречать их в лоб нет смысла, нас стопчут. Дадим пехоте принять удар, а потом уже врубимся.
— Доверяюсь вашему опыту, капитан.
Смешанный отряд на рысях двинулся к югу, и остановился в некотором удалении от остальных войск, под склоном пологого холма. Жозэль начал распоряжаться, выстраивая всадников клином. В отличие от Белых Сов, вооружённых лишь мечами да секирами, защищённых только полудоспехами, Чёрные Щиты носили полные латы и на построение явились с пиками, наконечники которых украшали чёрно-золотые флажки. Сов капитан разместил в тылу, двумя шеренгами, из Щитов же собрал треугольник со знаменем по центру. Позади знаменосца встали Роза, Жанна и Минерва, бок о бок с ним — сам капитан. Дисциплина отборных латников была достаточно хороша, чтобы командиру не требовалось скакать на острие клина. Вытягивая шею, Роза разглядела, что Литэль продолжает сгонять пеших солдат к тракту, уплотняя строй копейщиков.
— Помните, как под Шаантой мы опрокинули конницу Огюста в реку? — спросила девушка, повысив голос.
— Да, миледи. Вы там с нами были, — откликнулся кто-то из латников. Судя по белым перьям на шлеме — младший офицер.
— Именно. — Роза усилием воли растянула губы в широкой улыбке. — А ведь тогда у меня ещё меча
Капитан Жозэль рассмеялся первым. Его поддержали ближайшие всадники, и скоро шумел уже весь отряд — хохотали даже те, кто не мог слышать слов Розы. «Им страшно, — поняла девушка. — Не меньше, чем мне. Но они будут драться. Это хорошо».
— Вон они! — крикнул кто-то, и смех разом оборвался.
Королевские жандармы показались на тракте. Они уже перешли с рыси в галоп, над их головами реяли два знамени — алая орифламма и зелёный стяг короля Огюста.
— Спокойно, — медленно проговорил капитан Жозэль. — Ждём.
Конница узурпатора нацелилась в самый большой промежуток между редутами — именно там проходил тракт, именно там построились основные силы пехоты защитников. Литэль удалось собрать меньше пяти сотен человек, да ещё сотни две-три стрелков рассыпалось по укреплениям.
— Ждём, — повторил капитан.
Казалось, от грома копыт о промёрзшую землю всё вокруг трясётся. Жандармы надвигались стеной серебристой стали. Солдаты на тракте сомкнули ряды, первые шеренги упёрли в землю пики. Когда конники Огюста приблизились к линии пик на сотню шагов, с батарей громыхнули пушки. Над редутами взмыли струйки белого дыма — дали залп аркебузы и мушкеты. Видно было, как несколько всадников летит наземь, как падают кони — но остановить атаку это уже не могло. Треск, с которым конница врезалась в строй пикинёров, был громче орудийного залпа. Роза не раз уже видела, как грозная волна закованной в броню кавалерии расшибается в кровавую лепёшку о лес пик. На сей раз чуда не случилось — пехоты было слишком мало. Жандармы смели пикинёров как волна на морском пляже смывает стену песочного замка. Только далось им это недёшево. «Остриё» клина словно смялось после удара, первые ряды конников рассеялись и смешались. Жандармы на флангах ломали строй, пытаясь пройти между редутами, откуда продолжали сыпаться пули и картечь. Уже через миг после столкновения с пехотой тысяча королевских жандармов перестала напоминать единый смертоносный механизм. А ещё — и это, возможно, было даже важнее — они потеряли разгон.
— Щиты! Совы! — капитан Жозэль взмахнул мечом. Знаменосец рядом с ним выше поднял штандарт. — Орифламма в руках узурпатора! Сегодня она будет у нас! Вперёд!
И чёрно-белый отряд покатился в атаку, набирая скорость с каждым пройденным шагом. «Сейчас можно бы было ускользнуть из строя, — подумала Роза, пуская Камышинку рысью. — Я тут больше не нужна, всё уже сделано. Никто и не заметит, если я отстану и поскачу в главный лагерь. Там можно ускорить выдвижение подкреплений… Это будет разумно». Но что-то мешало ей поступить разумно. От мысли о том, чтобы выйти из строя и поспешить в тыл вместе с Жанной и Минервой становилось жарко в груди. Отчего-то Роза точно знала, что подобный разумный и верный поступок она не простит себе до конца жизни. Потому продолжала скакать плечом к плечу с латниками, держа в руке смешную тоненькую шпагу.
Из центра строя ей мало что было видно, но команду перейти на галоп девушка услышала. Потом опустились пики. И ровно десять ударов сердца спустя чёрно-белый клин вонзился во фланг клина серебряного.
Конское ржание, крики, треск дерева и звон стали. Привычные звуки сражения. Только неслись они теперь не издали, а со всех сторон. Минерва и Жанна скакали по бокам от Розы, почти касаясь коленями её коленей, однако юная учёная всё равно понимала, что их защита иллюзорна. Стиснув зубы, держа шпагу в поднятой руке, девушка двигалась вместе с волной латников — всё дальше вглубь вражеского строя. Она уже видела, куда нацелил удар капитан Жозэль — впереди маячило алое пятнышко орифламмы. Туда, туда, к самому важному стягу королевства.