Пепел после тебя
Шрифт:
Мне всё время кажется, что надо мной.
– Просто что? – не унимается Таня.
А мы с ней вновь остались вдвоём. Хоккеисты тоже за столом Егора.
– Просто я разочарована в своём партнёре, – выдавливаю улыбку. – Думала, он совсем другой человек.
– Он тебе не нравится?
Таня немного поворачивает голову и устремляет взгляд на Егора. Старается смотреть украдкой. Её губы растягиваются в полуулыбке.
– По-моему, очень даже ничего. Красивый. И выглядит таким опасным со всеми этими татуировками. И тело у него
Хватит!
Из меня почти вырывается это слово. Таня смотрит на Егора так же, как все остальные! Но вслух я говорю как можно безразличнее:
– Парень как парень. Ничего особенного.
Мы допиваем компот и уходим под громкий издевательский смех одноклассников.
К чёрту их всех!
Последний урок – физкультура. Нестерпимо тянет его прогулять. Получить мячом по голове или выглядеть посмешищем перед Грозом мне совсем не хочется.
Перед физрой у нас русский. Мы с Таней первыми заходим в кабинет, остальные появляются чуть позже. Все, кроме Егора и Жанны... Они входят в класс за минуту до звонка. Жанна держит Егора за локоть. Он провожает девушку до парты и что-то шепчет, близко наклонившись к её лицу. Та игриво хихикает.
Мне становится дурно... Сердце болезненно сжимается... Я и не думала, что можно испытывать столько боли.
Моргнув, отвожу от них взгляд и, пряча телефон на коленях, проверяю ВК. Оказывается, есть сообщение от Коршунова. Открываю.
Он: Фрейд уверен, что все мы бисексуальны. Любовь – это фикция. Ну или голимые инстинкты. Я не советую тебе читать эту книгу. Фрейд не поможет тебе разобраться.
Егор садится за парту. Перевожу на него взгляд.
– Разобраться в чём? – спрашиваю в лоб.
– В себе, кареглазка. В себе.
Он что, продолжает давать мне советы?
– Не пиши мне больше, ладно? Особенно с фальшивой страницы.
– Хочешь, чтобы писал со своей? – скалится он. – Наверняка я до сих пор в чёрном списке.
Вообще-то, нет...
– Оо! Спасибо, что напомнил. Смотри!
С лучезарной улыбкой на лице достаю из-под парты телефон и держу так, чтобы Гроз видел экран. Открываю чат с Коршуновым и отправляю того в чёрный список.
– Всё. Советы свои оставь при себе.
Он ловко выхватывает мой телефон и запихивает к себе в карман.
– Верни! – требую я, почти переходя на крик.
Егор съезжает на стуле немного ниже и отвечает с ленцой в голосе:
– Получишь позже. Когда остынешь... Ну или можешь попытаться его забрать.
Залезть к нему в карман джинсов? Ну уж нет!
Глава 12
Гроз
– Верни мой телефон! – шипит мышка, позабыв о листке с тестом.
Старательно игнорирую, пытаясь сосредоточиться на вопросах в своём листке.
Дан сейчас бы оборжался надо мной, увидев, что я пытаюсь
– Егор, это уже все границы переходит! Верни мне телефон! – не унимается она, сверля мою щеку таким взглядом, что сейчас лицо задымится.
– Отстань, – небрежно отмахиваюсь я.
Но изображать беспечный вид становится всё сложнее. Сейчас, впервые за два паршивых месяца я чувствую, как пепел вокруг меня начинает тлеть и разгораться вновь. Даже лёгкого движения воздуха достаточно, чтобы заставить его полыхать вновь.
Я с наслаждением жру её эмоции. Злость, обида, ярость, непонимание... Они такие неправильные... Но такие острые и яркие, что мне пока этого хватает. Хватает, чтобы вновь ожить.
«Зачем ты здесь?» – спросила она пару часов назад.
О, если бы я знал...
Возможно, хочу вновь испытать боль от её рук. Чтобы навсегда понять, что Алина – не моя девочка, что я ошибся.
Возможно, я хочу причинить боль ей. Может, мне полегчает.
Хочу дотронуться до неё. Хочу обнять, впиться в губы...
И мне чертовски страшно. Потому что, несмотря на своё предательство, она по-прежнему обладает неимоверной властью надо мной.
Я, вашу мать, приехал за ней! Думаю только о ней и ни на секунду не могу отпустить её от себя!
Ненавижу её...
И она мне чертовски нравится!..
Биполярочкой прям несёт.
Но я не псих. К счастью. У меня даже есть заключение от психиатра – спасибо папочке. На суде он пытался выставить меня невменяемым, ссылаясь на психическое расстройство моей матери. Мол, наследственность... В результате меня отправили к психоаналитику, а потом к психиатру.
Я здоров. Немного эксцентричен, да. Заносчив. Может, даже жесток. Но все эти качества приписали моему возрасту.
– Если не вернёшь телефон, я попрошу Ольгу Абрамовну тебя отсадить! – выпаливает Алина, швыряя ручку на парту.
– Думаешь, меня сильно заботит, с тобой я буду сидеть или нет?
Она поджимает губы. Ответить ей нечем.
Доделываю свой тест. Алина смотрит в окно, так и не приступив к своему. Пару минут я скриплю зубами от негодования. Твою ж мать... Потом придвигаю её листок к себе. Читаю первый вопрос, ставлю галку напротив правильного ответа.
Алина отмирает. Выдернув свой листок, комкает его в руке, швыряет за спину и скрещивает руки на груди. Дёргаю головой влево-вправо, хрустнув шеей. Ощущение такое, словно она дала мне под дых.
Бл*ть!
Звенит звонок, все поднимаются со своих мест и сдают тесты. Алина неспешно складывает вещи в рюкзак, и математичка выжидающе смотрит на неё.
– Алина? Где твой тест?
– Я плохо себя чувствую, – отвечает она, потупив взгляд. – Можно, я в понедельник после уроков напишу?