Пепел прошлого
Шрифт:
***
Кристина стояла у окна и смотрела на море. Это была пожилая женщина, но благодаря косметическим процедурам и современным женским хитростям, а также физическим упражнениям, которым в молодости она уделяла не мало времени, она выглядела достойно для своих лет. Хотя кое-где уже появились морщины, которые не скроет никакая пластика. Однако ей все же были присущи элегантность и грация, которые выдавали ее непростое положение в обществе и сильный характер.
Взгляд ее холодных зеленых глаз был устремлен на спокойную гладь моря. Она находилась у себя дома и чувствовала
Она всегда любила этот дом. Она его так и называла: «Дом с видом на море». В этом доме она была счастлива. В этом доме росли ее дети. Когда они были маленькими, их детские крики и возня разносились по всему дому, повсюду валялись детские игрушки, машинки и куклы. Она постоянно натыкалась на них, перемещаясь по дому, но никогда не ругала детей за то, что они их разбрасывали на каждом шагу. У нее было свое виденье на вопросы правильного воспитания, не зря же она в свое время окончила педагогический университет. Хоть где-то полученные знания должны были ей пригодиться.
Мимо окна пролетела чайка и что-то надрывно прокричала. Счастливые воспоминания о детях тут же сменились болью и горем потери. Прошло уже двадцать лет, а Кристина до сих пор еще не сняла траура. Ее осунувшееся, грустное лицо носило на себе печаль от пережитой трагедии. Она помнила тот ужасный день так, как будто это было вчера. По сути это был обычный день, ничем не примечательный для сотен тысяч других людей, но для Кристины этот день расколол ее жизнь на «до» и «после».
Она всегда мечтала, чтобы в ее доме звучали детские голоса и топот маленьких ножек. Но, к сожалению, ее дочери так и не суждено было стать матерью. Детские ножки пробегали по этому дому и не раз, уже после случившейся трагедии, но это были не те ножки и не те дети, о которых она мечтала, когда стала бабушкой.
Еще одна чайка с криком пролетела у окна.
«Что-то они сегодня раскричались», – подумала Кристина, возвращаясь из своих печальных воспоминаний в день сегодняшний. – «Должно быть к перемене погоды».
Хотя на небе не было ни облачка, и море было на удивление спокойно, но тревожность птиц не давала ей покоя.
В дверь осторожно постучали.
– Кристина Борисовна, можно? – робко спросил женский голос, и в дверном проеме появилась женщина небольшого роста в черном платье и в аккуратном белоснежном переднике.
– Чего тебе? – не поворачивая головы, сухо произнесла Кристина.
– Вы просили принести вам отчет по фонду за прошлый месяц, как только курьер прибудет из офиса.
– Да, я совсем забыла про него. Хорошо, давай его сюда, и принеси мне кофе, будь добра.
– Да, сию минуту.
Женщина удалилась, осторожно прикрыв за собой дверь. Кристина с тяжелым вздохом отвернулась от окна. Идиллическое созерцание моря было грубо нарушено. Приходилось вновь возвращаться к дню сегодняшнему. Здесь и сейчас.
***
Ангелина никак не могла налюбоваться на своего вернувшегося сына. Она то и дело заглядывала ему в глаза и трогала его за руку, как будто все еще не верила, что он сейчас сидит здесь, в ее доме, на кухне, пьет чай и никуда не собирается уезжать.
– Сашенька, ты так повзрослел.
– Да, мам. Я повзрослел и очень изменился. Теперь меня зовут Алекс.
– Алекс? – выдохнула Ангелина, нахмурив брови. – Какое-то странное имя, не русское.
– Нормальное имя, мам. Называй меня так, пожалуйста, хорошо? – твердо, но в то же время с улыбкой, произнес он.
София предупредительно покашляла и пристально посмотрела на Алекса. Обратившись к Ангелине, она сказала:
– Ангелина, мне уже пора. Я как-нибудь на днях заеду, навещу вас. Алекс проводит меня, а потом снова вернется и расскажет вам о своей жизни в Варшаве. Хорошо?
Ангелина вцепилась в руку сына, как будто не желая его отпускать.
– Мам, я вернусь. Дай нам несколько минут, ладно? Я никуда без тебя не уеду. Я рядом.
Он взял со стола печенье и вложил его в мамину освободившуюся руку, а сам осторожно встал из-за стола и пошел к двери.
– Алекс, не дави на нее, – сказала София, когда они оказались на улице. – Ей нужно время, чтобы привыкнуть.
– Я понимаю, просто я не думал, что ситуация настолько тяжелая.
– Она не тяжелая, просто не обычная для тебя, – София попыталась его поддержать. – Если бы ты знал, с какими случаями нам приходится сталкиваться по работе в фонде. Поверь мне, случай с Ангелиной – это ерунда. По крайней мере, она может сама ходить и есть. А то, что в голове у нее сумбур, то тебе нужно набраться терпения и почаще ей напоминать о том, кто она, кто ты, какой сейчас год и т.д. Но только постепенно. Не надо ее сразу нагружать всей информацией, которой ты владеешь. Просто будь с ней терпелив и внимателен, и готовься, что некоторые вещи придется повторять не один раз. Старайся пока не оставлять ее одну, а когда будешь уходить обязательно несколько раз скажи ей, куда идешь, а лучше дублируй все записками.
– А ты уверена, что ее вообще можно оставлять одну? В доме все-таки газ? Она может забыть его выключить и тогда…
– Поэтому очень важно перед уходом еще раз напомнить ей про газ, про то, что его нельзя оставлять включенным и уходить. Думаю, все будет нормально. По крайней мере, до сих пор так все и было.
София улыбнулась. Алекс в ответ покивал головой, как бы соглашаясь со всем вышесказанным, но, даже не представляя, на что он подписывается.
– Мне надо ехать в фонд, – сказала на прощание София. – Если что, у тебя есть мой номер. Звони, не стесняйся.
– Хорошо, – еще раз согласился Алекс. – София, спасибо тебе за помощь, – и, подумав, добавил, – за все спасибо.
– Не за что.
Улыбнувшись на прощание, София села в машину и уехала, оставив Алекса один на один с его настоящим.
***
В офисе благотворительного фонда «Элиза» день начинался не лучшим образом. Его бессменный директор и хозяйка Кристина Новак чаще появлялась на могиле дочери, чем в офисе. Всеми делами заправлял ее сын Максим. Однако, прежде чем принять какое-либо решение, ему приходилось ставить в известность свою мать, потому что документы без ее подписи были просто- напросто недействительны.