Пепел Вавилона
Шрифт:
— Реактор у них включен? — спросил Холден, а Бобби одновременно с ним приказала:
— Управление огнем на меня.
Наоми ответила обоим:
— Они заводят двигатель. У нас, может, полминуты. Управление перевела, Бобби.
— Холден, — бросила Бобби, — позвоните–ка им в дверь. Алекс, подчинить маневрирование управлению огнем.
— Есть, — отозвался пилот.
Холден включил направленный луч. «Роси» мгновенно нащупал цель.
— «Лазурный дракон», говорит «Росинант». Может, вы о нас слышали. Мы на подходе. Сдавайтесь…
Перегрузку
— Сдавайтесь немедленно и приготовьтесь принять абордажную команду.
Наоми сдержанно, сосредоточенно доложила:
— Реактор противника включен.
«Роси» кувыркнулся, отбросив Холдена и Наоми на сбрую креплений. Отдача килевой рельсовой пушки толкнула корабль назад в точном математическом отношении массы двухкилограммовой вольфрамовой болванки, уходящей на измеримой доле световой скорости. Третий закон Ньютона в применении к войне. У Холдена свело живот, он как мог наклонился вперед. Потянулись секунды.
Наоми самодовольно хмыкнула.
— Ага, реактор заглушили. Сбрасывают сердечник. Азота в хвосте не видно — не похоже, чтобы они теряли воздух.
— Хороший выстрел, — по открытому каналу похвалил Амос.
— Черт побери, — выбранилась Бобби, когда «Роси» снова лег на курс, — я главное–то и пропустила.
Вернулась перегрузка ускорения, прижала Холдена к спинке кресла. Они с замедлением приближались к геологоразведчику. Терпеть стало тяжелее — два g ощущались в челюстях и в основании черепа.
— «Голубой дракон», отвечайте, или будем снова стрелять, — позвал Холден.
— Как–то это нехорошо, — заметила Наоми.
— Они первые начали, — ответил ей сверху, из кабины, Алекс. — В каждом упавшем камне доля их вины.
Холден сомневался, об этом ли она говорила, однако Наоми не стала настаивать, так что, может быть, пилот понял ее правильно.
— Ответа нет, Бобби, — сказал он. — Как будешь разыгрывать эту партию?
Вместо ответа бывшая марсианская десантница выбралась из оружейного поста — перегрузка заставила ее перебирать руками. Мышцы на руках у нее были вроде проволочных жгутов, а гримаса на лице говорила, что напрягаться приходится до боли и что ей это вроде как нравится.
— Передай им, что, если нам не откроют, всю дорогу до тюрьмы будут обходиться без амортизаторов, — приказала она, ныряя в люк. — Я как раз собираюсь занять более удобную позицию.
Амортизаторы чуть развернулись — Алекс изменял траекторию, чтобы не расплавить «Лазурный дракон» выбросом дюз. Бобби, хмыкнув, покрепче уцепилась за поручень.
— Ты не забыла, что существует лифт? — спросил ее Холден.
Наоми, сопротивляясь гравитации, развернулась так, чтобы он видел ее лицо. Улыбка ее выражала сложные чувства: неловкость, удовольствие и что–то наподобие предвкушения.
Так вот она какая, когда даст себе волю…
Окончательный сброс скорости и выход на общую орбиту заняли время. Холден вполуха слушал, как Алекс с Амосом и Наоми подстраивали корабельную
— Не думаю, чтобы мы их прикончили, — заговорил Холден. — Не могли же убить, а?
— Маловероятно, — согласилась Наоми, — однако скоро узнаем. В худшем случае — убили, и меньше будет шансов, что на Землю скинут новый камень.
Что–то в ее голосе заставило его оглянуться. Наоми не отрывала глаз от монитора, но взгляд был рассеянным. Мыслями она ушла за миллион миль отсюда.
— Ты в порядке?
Наоми моргнула, помотала головой, будто разгоняла туман, и натянула на лицо почти естественную улыбку.
— Странное чувство. Невольно гадаю, нет ли у меня там знакомых. Прежде я редко о таком задумывалась.
— Все меняется, — сказал Холден.
— Да. Раньше ты у нас был самой важной шишкой. — Улыбка ее стала не такой вымученной. — А теперь лучшие допросчики уделяют внимание мне.
Алекс доложил, что уверенно держит шлюз «Дракона». Предстояла пересадка. Бобби приняла доклад и ответила, что готова к абордажу. Вернется, когда окончит зачистку. Звучало это очень по–военному, по–марсиански. Все голоса звенели от возбуждения. Отчасти это страх рядился в праздничные одежды, но не только. Впервые на своей памяти Холден поймал себя на мысли, как это звучит для Наоми. Ее друзья собираются атаковать и, возможно, убить людей, с которыми она выросла. Другим на «Росинанте» этого было не понять.
Они успели поработать на всех участников той каши, которую заварило человечество с Поясом и разбросанными за ним колониями. Они воевали с пиратами от имени АВП. Принимали контракты с Землей и Марсом, занимались и собственными делами. Сейчас, видя в Наоми не только ее саму, но и продукт прожитой ею жизни — жизни, о которой она пока еще не решилась ему рассказать, — Холден на все смотрел другими глазами. Даже на самого себя.
— Их надо было остановить, — сказал он.
Наоми повернулась к нему, взглянула недоуменно.
— Кого? Этих мудаков? Конечно, надо было.
По кораблю разнесся низкий лязг: шлюзы соприкоснулись. На экране Холдена высветился тревожный сигнал. Холдену было не до того. Наоми склонила голову к плечу, разглядывая его, как запутанную головоломку.
— Ты что, решил, что я из–за них мучаюсь?
— Нет, — ответил Холден. — Вернее, да, но не совсем так. На том корабле тоже все уверены, что борются за правое дело. Если швыряют камнями в Землю, это… чтобы защитить ребятишек, которым на кораблях не хватает воздуха и сменных фильтров. Или тех, кто остался без корабля из–за новых законов ООН.