Пепельный блондин
Шрифт:
– Ага, опять на снегу уснешь? Вот ты молодец! – фыркнула Алина, качая головой.
Коля что-то ответил ей, и, судя по косвенным признакам, что-то нелицеприятное и даже, возможно, матерное. Но Алинка не заметила. Ее глаза вдруг осветились неземным светом, на устах засияла улыбка, после чего выражение ее лица изменилось, стало странным, нелепо детским и томным. Говорят, именно такое выражение лица у женщин любят мужчины. Алина незаметно поправила бюстгальтер под кофтой и зазывно улыбнулась. Я еще не успела обернуться, как уже поняла, что он здесь. Сосед-блондин. Мой муж предпринял новую попытку
– С Новым годом! А мы вас видели из окна. Вы наш новый сосед? Очень приятно, Алина. Отличная погода, да?
Я медленно повернулась, мучительно прикидывая, как мне теперь тащить мужа до дома. Наш дом расположен на приличном расстоянии от лобного места.
– Добрый вечер! – Голос блондина, совсем негромкий бархатный баритон, контрастировал с окружающим миром своей трезвостью. Ни тебе запинания, ни тебе криков и междометий. – С Новым годом! Владимир.
– Очень, очень приятно! – ворковала Алина.
Чистейший русский язык, не иностранец. Владимир стоял посреди пьяной толпы мужиков в белоснежном пуловере, голубых джинсах и светлой куртке. И улыбался. Улыбался почему-то мне.
– Мне тоже! – Он протянул Алине руку и пожал ее, но глаз от меня не отвел.
Глаза отвела я. Владимир был слишком хорош, вблизи еще лучше. На фоне искрящегося снега и разлапистых елей он смотрелся совсем как манекенщик, рекламирующий на страницах глянцевого журнала зимнюю одежду от финского дизайнера. Даже трехдневная щетина была словно с картинки. Может, он модель? Или вообще не настоящий человек, а картонный постер?
– А вас как зовут? – спросил он меня.
– Ольга, – ответила вместо меня подружка. – А вы к нам надолго или навсегда?
– Надолго, конечно. Кто же из таких чудесных мест по своей воле уезжает. Тем более с такими соседями. – Он подмигнул Алине и улыбнулся еще очаровательнее.
Кто-то из мужчин вынырнул из собравшейся вокруг стола толпы и поприветствовал незнакомца. Гостеприимство так и лилось рекой в пластиковые стаканы. Владимир от предложенного стаканчика не отказался, но я заметила, что он практически не пил из него, только делал вид. Любезный? Не хочет портить никому настроение своей трезвостью? Только у нас в стране быть трезвым на Новый год неприлично!
– Значит, вы и есть тот сумасшедший, который купил Домик дядюшки Тыквы? – хохотнул один из «наших».
Владимир посмотрел на него с недоумением, а потом рассмеялся. Догадался, почему «тыквы». Смышленый.
– Хотел бы я иметь такого дядюшку. Да, это я. Тот самый сумасшедший.
– А почему здесь? – спросил кто-то из толпы. – Чего не в городе? За такие деньги в Москве многое можно купить.
– Двушку в Беляеве? – громко расхохотался мой муж прямо из своего снежного партера.
– Это точно. Примерно такой обменный курс, – рассмеялся в ответ Владимир. – Мы с женой… Часть года мы живем в Германии, а тут бываем в основном по делам. И, признаться честно, такой город, как Москва, утомляет. Мы уже не в том возрасте, чтобы любить городскую суету.
– В каком это таком вы возрасте? – кокетливо уточнила Алина.
Владимир посмотрел на нее немного удивленно. Алина была шумной и бурной, словом, она была тоже весьма прилично пьяна. Если Владимир не понял этого
– Лет на десять как минимум старше вас. Мне сорок два.
– Сколько?! – крикнула она, вытаращившись от изумления.
Я, признаться, тоже несколько онемела. Сорок два? Ему не дашь больше тридцати. И тридцать-то только за-ради бога и из-за пуловера на молнии и щетины. Врет? Я прищурилась и вдруг поняла, что нет, это правда. Ему сорок два, и у него есть морщинки возле глаз, а сам взгляд как раз и соответствует прожитым годам. Вот так может выглядеть человек, оказывается. Коля вынырнул откуда-то и плюхнулся неуклюже рядом со мной. Он был никакой.
– Сорок два. А вам, должно быть, двадцать восемь? – сказал Владимир с улыбкой, которая не оставляла сомнений в том, что он примерно догадывается о том, сколько Алине лет на самом деле. А взгляд его в этот момент вдруг переместился на меня. Он посмотрел мне в глаза, и меня словно обожгло изнутри. Я вздрогнула и отвернулась. Ничего подобного я не чувствовала уже очень давно. Я уже много лет жила, ничего особенного не чувствуя. Иногда мне даже казалось, что я вообще не живу, что меня поставили на паузу. Не хорошо и не плохо, просто никак. Заморозка так и не отошла. И уже отвыкла, когда на меня смотрят таким взглядом. Владимир отвернулся тоже, и мне моментально стало холодно.
– О, хитрец! Мне уже тридцать… один! – кокетливо изогнулась Алина и достала сигарету.
Если она надеялась, что Владимир даст ей прикурить, она ошиблась. Такие не курят, конечно же. Алина прикурила сама и элегантно задымила. Владимир поморщился, но так, что этого не заметил никто, кроме, кажется, меня. Алина прилипла к нему и не отходила ни на минуту. Владимир вел себя безупречно, отлеплять ее от себя не стал, просто еще разок аккуратно упомянул о том, что его жена Елена устала и легла спать. Алина проигнорировала это сообщение.
– А я вот никогда не сплю в новогоднюю ночь. Это же ночь волшебства! Всякое может случиться в такую ночь, да, Олька?
– Да-да, – с досадой ответила я.
Честно говоря, я уже начинала испытывать нечто вроде паники. Я тоже боялась, что всякое может случиться в эту сказочную ночь. Колька был совершенно пьян и абсолютно не отдавал себе отчета не только в этом, но и в том, где он, кто он и как его зовут. Я бегала вокруг него, пытаясь замотивировать на подъем и дальнейшее движение к дому – безуспешно. Николай спал. Владимир нахмурился и внимательно посмотрел сначала на меня, потом на моего мужа. Я покраснела, чувствуя, что готова провалиться сквозь землю. Но провалиться не получилось, к сожалению, – только сапоги немного увязли в сугробе.
– Вам помочь?
– Нет, спасибо. Я в порядке, – ответила я с тоской. Да уж, я в порядке. Как бурлаки на Волге, я в порядке. И тащить мужа домой буду совсем как они.
– Знаете что, мы с вами живем рядом. Я все равно уже собираюсь домой. Давайте-ка я провожу вас и вашего мужа. Как его зовут?
– Николай.
– Коля, вставайте. Обопритесь на меня, хорошо? – Владимир склонился и, совсем не боясь запачкать свои дорогие джинсы и пуловер, обнял моего мужа за талию и потянул с земли.