Per rectum ad astrum
Шрифт:
— Автоматический зонд отправить возможности не было? — угрюмо поинтересовался Кирк.
— А время? — воскликнул Петров, — Когда? Возможности зондов ограничены! Запасом хода и тем, что на них «человека нет»! Кто искину задачу скорректирует? Кто даст мне искин соответствующий заданным условиям? Вы? Нет! Зонды вообще крайне ограниченно функциональны! Не соответствуют ТЗ, и затребованным мной ТХ! Вы их сотнями отправляли! Сколько вернулось? Дюжина! Вас это не насторожило никого! А отдуваться кому? — Петрову! Зонды ваши — одноразовые! Их и посылать бессмысленно, да потом и обратно не вернуть! А зондов у нас
— А людей, по-твоему, получается — избыток?! — рыкнул Кирк, — Можно не экономить?!
— Ты обещал ему в морду дать, — заметила Николь, хлопнув Лекса по плечу.
— Нормально, — отозвался Лекс, — Выдал по месту, в соответствии с диагнозом.
— Какой диагноз?! Что вы несёте?! — возмутился Петров, — Сам ты говнюк.
— О…! Сеня! Какие ты слова знаешь! — восхитилась Джамбина, — Такой диагноз…
— Хроническое мордожопие, судя по всему, — заявил Лузгин, — В наших условиях не лечится.
— Ничего, лечится, — процедила Николь, — Я сейчас расскажу, что он задумал, — она ткнула пальцем в Петрова, — И если ты, милый, — она повернулась к Лексу, — Его не стукнешь, я сама ему тресну. Для профилактики.
Лекс чуть округлил глаза и резко посерьёзнел:
— То есть, это не все эксперименты на сегодня?
— Говори, Николь, не тяни, — Гай сделал шаг к Петрову и прихватил его за плечо, — Или ты сам желаешь посвятить нас в свои планы? А, Михалыч?
— Ну, вы же не даёте нам версии отработать! Надо определиться с вариантами, хоть приблизительно расчёты закончить!.. прежде чем реальные траектории отрабатывать. Как я могу давать непроверенную информацию? Вы потом скажете: Петров — пустобрёх!
— А подтвердить расчёты, естественно, можно только экспериментально, — процедил Лекс.
Петров кинул на него полный ярости взгляд.
— Точно, хроническое мордожопие, — фыркнула Яна, — Говори ты, Николь. Этот алфизик со странным диагнозом, даже святой инквизиции не признается, не то, что нам.
Симон тяжело вздохнула. Ещё раз всмотрелась в куб своего монитора. Потом неожиданно повернулась к нему спиной, окинула всех напряжённым взглядом:
— Да-а-а, — она махнула наконец рукой, — Тут — считай не считай…
— Как вы можете так говорить! — возмутился Петров, — Я продолжаю настаивать…
— Подожди, Семён, — Берсенев подтянул его к себе и прихватил за шею.
Николь нахмурилась, потёрла пальчиками лоб. Потом, вдруг, решилась:
— Короче. Мы повторяем трек десантных платформ и выходим в заданную точку рандеву с ними. Нехрена по космосу сутками шляться.
— Ты хотела сказать — «трюк»? — в наступившей тишине прозвучал голос Джамбиной.
— Можно сказать «трюк», — не стала отпираться Симон, — Мы — первые. Пионеры — первопроходцы. По сути, всё, что мы творим, сплошные трюки, пальба на авось, с завязанными глазами, прыжки в никуда. Ставка на удачу. Но. Кто-то должен это делать. Первыми. Я поддерживаю Семёна. У нас выхода другого нет. Теперь-то уж точно.
Петров перестал трепыхаться в руке Гая и вытаращил глаза.
— Поэтому, — продолжила Симон, — Дайте нам двадцать минут… полчаса… Стоп. Не так. Я даю вам полчаса. Капитан я, или нет?… Гай, отдай мне Сеню, ты его сейчас удушишь нечаянно, а он и не заметит… Итак. Через полчаса «Прайм» повторит трек-трюк десантных платформ. После этого, можете
— Какие шансы? — угрюмо спросил Кирк.
— У Руслана спроси, — огрызнулась Николь, — Могу только предположить: перегрузки на команду «Прайма» будут существенно ниже, чем на экипажи шлюпов. Всё остальное в стадии не подтверждённых экспериментально расчётов.
— Но позвольте…! — Дёрнулся Петров, — Мы же только что получили серьёзное подтверждение…
— Всё! — рявкнула Николь, — Пилоты — по местам! Физики — вон отсюда! Всему экипажу — нулевая готовность в течение получаса! Выполняйте приказ!
— Можно начинать молиться? — съёрничала Джамбина.
— А смысл? — буркнул Лузгин.
Часть вторая. ЦВЕТАМИ И ФЕЙЕРВЕРКАМИ
Кто здесь не бывал, кто не рисковал
Тот сам себя не испытал.
Пусть даже внизу он звёзды хватал с небес…
Пролог
Синди открыла глаза.
Ну… ей так показалось.
Темно.
Она, на всякий случай проделала эту процедуру ещё раз. Удостовериться, что не ошиблась. Похлопала ресницами, повращала зрачками… ощущения — есть.
Изображения нет.
Она облизала губы, покусала кончик языка, напрягла-расслабила мимические мышцы. Чувствительность возвращалась достаточно быстро, это радовало. Только не болело ничего.
Это хорошо?… или болеть нечему?
И не посмотришь ведь…
Она несколько раз сжала-разжала пальцы в кулаки. Результата — ноль. То есть не почувствовала ничего. На месте руки, или нет, непонятно, в принципе. И не видно ничего, опять же.
Ладно. Повод для паники, конечно есть. Но паниковать пока рано. Сначала проверим всё, что сможем. И уже по результатам проверки… паниковать будет поздно. Поэтому — нездоровые рефлексы прочь, включаем здоровые. Она попробовала согнуть ноги. Мимо, нет ощущений. Нет, шанс, что она их всё-таки согнула есть. Возможно, чувствительности пока нет. Точно это было неизвестно, но она была уверена, что так бывает. Поэтому с маниакальным упорством продолжала «включать» все группы мышц организма по очереди.
Так.
Что она помнит?
Последнее — они на своём шлюпе с девчонками в космическом бою. Настоящем, космическом бою, чтоб его… страшно хотелось выругаться, но фантазия спасовала. Сейчас-то боя уже точно нет, видимо, кончился. Но. Я ещё жива. Значит — в «шкуре». Это хорошо, «шкура» просто так погибнуть не даст. Вот только вокруг может быть вакуум. Самый простой межпланетный вакуум. Так что — хорошо, что она рук не чувствует. Могла бы попытаться рефлекторно шлем деактивировать. А то! С испуга и не такое бывает. Человек, как выясняется, существо вполне себе космическое. Ага. Только рефлексы пока планетарные.