Перебежчик
Шрифт:
– Вы разбираетесь в книгах?
– спросил Старбак.
– Я разбираюсь в книгах получше генерала Фалконера, - ответила Джулия, несколько повеселев . На ней было темно-синее хлопчатобумажное платье со стоячим воротником и кринолином.
Ее руки прикрывала пара белых пыльных льняных нарукавников. Черные волосы были зачесаны наверх и заколоты шпилькой, хотя несколько прядей выбилось, свисая на лоб. Она выглядела на удивление привлекательно, подумал Старбак, почувствовав себя виноватым при этой мысли. Она была невестой Адама.
– Разве вы
– спросил её Старбак.
– А куда мы можем поехать? Родственники моей матери живут в Петерсберге, но если падет Ричмонд, то и падение Петерсберга не за горами. Генерал что-то бормотал о приглашении перебраться в Фалконер, но не позаботился о нашей мебели, а катафалки бедного мистера Сэмуорта реквизировали для нужд армии, что значит, наше имущество останется здесь.
А где мебель мамы, там и она сама, так что, кажется, нам придется остаться в Ричмонде и смириться со вторжением янки. Если это случится, - она взглянула на простые часы из белой жести, по-видимому, принесенные из комнат прислуги.
– У меня не так много времени, мистер Старбак, очень скоро придет мой отец, чтобы забрать меня домой, но мне хотелось бы извиниться перед вами.
– Передо мной?
– удивился Старбак.
Джулия бросила не него серьезный взгляд.
– За тот вечер в госпитале, - пояснила она.
– Сомневаюсь, что вам есть за что извиняться, - ответил Старбак.
– Думаю, есть, - настояла на своем Джулия.
– Вы наверняка могли бы подумать, что в миссии помощи бедным привыкли общаться с девицами вроде вашей подруги?
Старбак улыбнулся.
– Салли нельзя назвать бедной.
Джулии понравилось это замечание, она улыбнулась в ответ.
– Но она ваш друг?
– Да.
Джулия повернулась к столу и принялась перебирать книги.
– Нам предписывают во всем подражать Христу, так ведь? Однако той ночью, полагаю, Господь был больше доволен вашим поведением, чем нашим.
– О, нет, - неловко пробормотал Старбак.
– Так мне кажется. Адам запретил мне когда-либо упоминать о том вечере. Запретил мне, мистер Старбак!
– этот приказ, без сомнения, её задел.
– Адам стыдится того вечера. Видите ли, он боится оскорбить мою мать. Думаю, даже больше, чем оскорбить меня, - она протерла пыль с корешка книги.
– Эссе Маккаули? Думаю, нет. Ваша подруга не сильно обиделась?
– Ненадолго.
– "Жизнь Христианина" Бэйнса. Сомневаюсь, что тем вечером мы руководствовались этой книгой. Взгляните, страницы даже не разрезаны, но даже в таком виде она не представляет никакой ценности. Ну кроме духовного наставления, но сомневаюсь, что генерал поблагодарит меня за это, - она кинула книгу обратно на стол.
– Ваша подруга не будет оскорблена, если я навещу ее?
Просьба поразила Старбака, но ему удалось скрыть свое удивление.
– Думаю, это доставит ей удовольствие.
– Я осмелилась предложить это и Адаму, но ему определенно не понравилась эта затея. Он заявил, что грязь
– Полагаю, в этом есть доля правды, - искренне ответил Старбак.
– Мама не одобрит меня, узнав, что я задумала нанести подобный визит, и я могу понять ее неодобрение. Но почему против него так возражает Адам?
– Разве жена Цезаря не должна быть вне подозрений?
Джулия рассмеялась. У нее был живой смех, оживлявший личико и ужаливший Старбака в самое сердце.
– Вы считаете Адама Цезарем?
– насмешливо спросила она.
– Думаю, он желает вам добра, - тактично заметил Старбак.
– Вы полагаете, он знает, что для меня лучше?
– восстала Джулия.
– Уверена, я и сама не знаю, что для меня лучше. Мне хотелось бы стать сестрой милосердия, но мама говорит, что это неподходящее для меня занятие, и Адам с ней согласен, - она бросила книгу на стол, но затем, похоже, пожалела о том ожесточении, с которым это сделала.
– Я не совсем уверена, что Адам и сам знает, что для него лучше, - добавила как бы про себя Джулия, а потом взяла тонкую книгу в темно-красной обложке.
– "Мировой судья" Ламбарда. Книге более двухсот лет, ее и правда стоит сохранить. Вы действительно полагаете, мистер Старбак, что Адам знает, что для меня лучше?
Старбак смутно осознавал, что вступает в глубокие и темные воды, которые лучше оставить неизведанными.
– Надеюсь, что да, раз вы собираетесь пожениться.
– А собираемся ли мы пожениться?
– ее глаза дерзко засверкали.
– Адам желает подождать.
– Пока не закончится война?
Джулия рассмеялась, нарушив странную близость, длившуюся несколько мгновений.
– Так он говорит, и я уверена, что он прав.
Она сдула пыль с книги, всмотрелась в название и отложила ее в одну из открытых коробок. Свет газовых светильников внезапно померк, а потом вновь ярко засиял.
– Они продолжают это делать. Разве это не признак приближающегося конца нашей цивилизации? Если я не ослышалась, вы говорили Полли, что хотели повидаться с Адамом?
– Да. И весьма срочно.
– Хотела бы я вам помочь. Генерал Джонстон потребовал его присутствия, и Адам умчался исполнять приказ. Но где сейчас генерал Джонстон, я сказать не могу, хотя подозреваю, что если вы направитесь прямо на гул пушек, то разыщете его. Могу я передать ему ваше сообщение? Уверена, он скоро вернется в город, а если нет, то я всегда могу отправить ему письмо.
Старбак на мгновение задумался. Он не мог просто отправиться в армию на поиски Адама. Его пропуск годился всего на один выезд из города, и военные полицейские ни за что не позволят ему рыскать в тылу армии в поисках штабного адъютанта. Он собирался оставить здесь записку для Адама, но потом решил, что послание легко могла передать и Джулия.