Перебежчик
Шрифт:
Вадим невидящим взглядом уставился на меня. Я тоже был потрясен.
– Вы не шутите? – спросил я. – Он там будет, вы это точно знаете?
– У меня нет времени на шутки, – ответил он строго. – У меня на носу инвестиционный конкурс. И суд над моим сыном. Если, конечно, вам не удастся к тому времени убедить обвинение отозвать следственный материал из суда.
При этом он прикрыл глаза и тяжело, болезненно вздохнул.
– Теперь о том, почему я это знаю, – продолжал Бах. – Благодаря своим связям он наверняка уже знает, что я и Ксения Александровна в числе приглашенных. А значит, он будет там обязательно… – Бах
– Самым внимательным образом, – поспешил заверить Вадим.
– Теперь что касается личности этого молодчика, – продолжал Бах. – Этот Валерий Веденеев, сын бывшего зама председателя КГБ, – полузабытый тип авантюриста прошлых веков, не столько любитель, сколько искатель приключений. В его кругу его называют просто – Валера. Везде вхож, везде свой, его все знают. И никто не хочет с ним связываться. Очень уж многоликий, един, как говорится, во многих лицах. Его окружение – такие же, как он, хлыщи. Тоже чьи-то сынки или бывшие сотрудники органов…
Особенно он любит играть в русскую рулетку. Как-то мне предлагал сыграть при Ксении Александровне, но я отказался, хотя не полагаю себя трусом. Я слышал, что три человека из так называемых «новых русских» таким образом застрелились где-то на Канарах, когда ему удалось их втянуть в эту игру. Ему даже хотели инкриминировать совершенные таким образом убийства, поскольку, как потом выяснилось, ему больше других была выгодна их смерть. Но каждый раз органы отступались. Ибо ничего не могли доказать. А уж звонками сверху их просто замучили… Так что это не просто везунчик, как может показаться, у которого барабан нагана или колесо рулетки всегда останавливаются где надо. И вообще он любитель мелькать на дипломатических раутах. Даже когда там меня нет.
– Вот-вот, – подтвердил я. – В милиции есть его отпечатки пальцев, снятые с фужера после одного раута в Доме приемов МИДа. Там кое-кого вдруг прохватил понос, и сначала решили, что это отравление.
– Очень на него похоже. Такие шутки в его духе, – кивнул Бах, посмотрев на часы.
– Еще вот что вспомнил: в списках приглашенных его не было, – сказал я.
– Обычное дело, – пожал плечами Бах. – Есть люди, которых надо пригласить, есть, которых нельзя не пригласить, а есть, которых попробуй не пригласи. Он относится именно к тем, кто в приглашениях не нуждается.
– Привык к безнаказанности? – спросил Вадим.
– Не так давно он оказал неоценимую услугу кое-кому из сильных мира сего… Он обладает уникальным компроматом на кого угодно на нашем Олимпе. Поэтому полагает себя неуязвимым. Я бы с ним не связывался, хотя пару раз приходилось с ним сталкиваться на почве личных отношений. Сейчас вам должно быть понятно, почему он оказался на стороне моих врагов…
При этих словах он снова недобро покосился на свою супругу. Она молчала, потупив глаза. И чуть заметно
– Словом, вам нужно очень постараться, чтобы привлечь его к ответственности. Что у вас есть против него, если не секрет?
– Пистолет, нигде не зарегистрированный, с его отпечатками пальцев, – сказал я. – Из которого он тяжело ранил охранника Оли Ребровой, когда собирался ее похитить.
– И только-то? – усмехнулся Бах. – А он скажет, что у него есть разрешение от МВД. И оно наверняка у него есть.
– Еще есть пуля из этого пистолета, которую еще предстоит добыть, – сказал Вадим. – Тогда он точно никуда от нас не денется.
– Так добывайте! – раздраженно сказал Бах, и жена, успокаивая его, погладила по плечу. – Или вы хотите, чтобы это за вас делал я?
– Для этого нужна сложная операция, пуля застряла рядом с позвоночником, – сказал я. – Повторяю, этот человек стрелял в охранника Оли Ребровой, когда ее хотели похитить. Вы же знаете, она теперь сомневается, что ваш сын участвовал в ее изнасиловании, и хочет заявить об этом на суде.
– Ну-ну. – Бах присел в одно из кресел рядом с нами. Наконец его что-то заинтересовало. – И почему эта операция до сих пор не сделана?
– Олег, так зовут охранника, может остаться инвалидом, если операция не удастся, – сказал я. – К тому же его приходится прятать от ваших врагов. Нужен хирург – профессионал высшей квалификации, плюс соответствующая операционная.
– Все понял, не продолжайте. Вам эта пуля нужна до суда, насколько я понимаю?
– Вы опять не поняли. Сначала нам нужна гарантия, что операция пройдет нормально, – сказал я, – пуля нам нужна, чтобы предъявить обвинение и посадить этого субчика, но не любой ценой, не из трупа молодого парня или его парализованного тела. На это мы не пойдем, понимаете? И где сейчас он находится, пока вам не скажем.
– Что ж тут непонятного, – сказала Ксения Александровна и погладила ладонью реденькую растительность на голове мужа. – Конечно, мы найдем такого хирурга. Может быть, Коновалов это сделает?
– Считайте, что этот вопрос закрыт, – сказал Бах с недовольным видом, – профессор Коновалов, кстати, работает в Москве. Я сам оплачу все расходы. Где этот ваш охранник, кстати говоря, находится? Считайте, я отдал такое распоряжение и уже обо всем договорился.
– Не здесь, не в Москве, – ответил я. – Бывшие однополчане прячут его в одной деревне, не доезжая Петушков. Его еще предстоит перевезти сюда с хорошей охраной. Это вам тоже придется взять на себя.
– Надеюсь, это все? – спросил Бах.
– А этого молодца вы видели когда-нибудь? – я показал ему фоторобот Антона.
– Не имел чести, – пренебрежительно сказал Бах, поглядывая на кейс Вадима, стараясь, видимо, понять, сколько еще подобных портретов мы извлечем оттуда.
– Тогда все, – сказал я, переглянувшись с Вадимом: что могли, мы с него взяли. Хотя неплохо было бы ухватить еще что-нибудь. Пока он добрый.
– Значит, вечером, в восемнадцать тридцать, вас будут ждать возле метро «Маяковская». Там недалеко аргентинское посольство. Вас проводят, – сказал мне Бах. – Кстати, никаких оперативников, никаких засад. Посмотрите на него, если это он, и решим на месте, как быть дальше. Желательно прийти с супругой. Форма одежды – соответствующая. Вы – мой референт по внешнеторговым вопросам. Вас устраивает такая должность на один вечер?