Перечеркнуть прошлое

Майо Маргарет

В следующее мгновение Брайс понял, что задал слишком личный вопрос. К счастью, Лара не заметила фамильярности.

— Я ничего от него не хотела, — ответила она, — я ушла с пустыми руками, осталась ни с чем. Он ничего не предложил, а я ничего не просила, была рада вырваться на свободу.

— Благородно с вашей стороны, — похвалил Брайс, — но непрактично. Он был вам должен за три года совместной жизни. Вы все еще работаете на него?

— Хвала небесам, нет! Как только мы поженились, он заставил меня бросить работу.

— Ради

бога, что же это за человек? — Брайс пытался сдержать возмущение. — Прямо монстр какой-то! А ваши чувства, потребности, права в расчет не брались?

— Нам необходимо говорить об этом сейчас? — спросила Лара, и в глубине синих глаз зажглись искры негодования.

Брайс был готов прикусить себе язык и обрадовался появлению официанта.

На столе перед Ларой возникло жаркое из осьминога, фаршированное сливами и приправленное соусом чили. И вовремя — этот поток вопросов уже начал ее раздражать.

Не стоило пускаться в разговоры. Брайс Келлерман — сексуальный мужчина, и не исключено, что секс с ним доставил бы ей наслаждение. От одной этой мысли ее бросило в жар, и Лара склонила голову над тарелкой, чтобы скрыть внезапно вспыхнувшие щеки.

Впрочем… пока он будет держать слово… проблемы не возникнут. Но… надолго ли его хватит?

— Вы что-то притихли.

Его голос испугал Лару и заставил поднять глаза.

— Наслаждаюсь едой.

— Атакуете своего осьминога, будто он живой.

— О господи! — Она неожиданно заулыбалась. — Он на самом деле восхитителен. А как ваши креветки?

— Вкусные, как и должны быть креветки с лимоном в миртовом соусе, — ответил он, одобрительно кивая. — Здесь великолепная кухня.

— Вы часто здесь ужинаете?

С женщинами? Или в одиночестве? Ресторан высокого класса, для его финансов явно дороговато.

— Только когда хочу произвести впечатление.

— Производить впечатление на меня нет необходимости, — заметила Лара с быстрой улыбкой. — Ужин тут — дорогое удовольствие, мы можем заплатить каждый за себя.

Брайс отрицательно помахал пальцем.

— Не оскорбляйте меня. Я бы никогда не пригласил женщину в ресторан, если бы не мог заплатить. Я не говорю, что бываю здесь каждый вечер, но…

Его слова повисли в тишине ночи.

— Тогда я удостоена особой чести, — заметила девушка. — Спасибо.

Тарелки были убраны, и на столе возникло главное — устрицы на огромном блюде, одном на двоих. Лара старалась сосредоточиться на еде. Игнорировать Брайса было невозможно, и, когда их пальцы соприкоснулись в стремлении захватить одну и ту же устрицу, она поспешно отдернула руку, словно электрический заряд напряжением в сотню вольт прошел сквозь живые ткани.

Глаза, не голос, спросили: в чем дело, что я натворил?

— Глупо с моей стороны, — быстро заговорила Лара, — прошу прощения.

— Почему вы нервничаете? — Он начинал сердиться. — Боитесь, я нарушу слово?

В конце концов, мы можем аннулировать договоренность.

— Нет! — Лара сама удивилась поспешности своего ответа. — Я не хочу, мне нужен друг.

— У вас есть тетя.

— Она — моя семья, это разные вещи.

— Почему?

— Если я буду посвящать ее в свои тайны, информация может дойти до мамы и братьев. Они не знают нюансов моей супружеской жизни. Мама хорошо относится к Роджеру и не понимает, почему я ушла от него. Она делала все возможное, чтобы убедить меня вернуться к нему.

— А чем же вы объяснили свой развод?

— Просто сказала, что не люблю его больше.

— И она поверила? — На лице Брайса читалось выражение легкого скептицизма. — Хорошо, допустим, вы не можете разговаривать с тетей, но, если вы собираетесь шарахаться от каждого случайного прикосновения, боюсь, у нас будут проблемы.

— Это впредь не повторится.

Лара не могла понять, с какой стати она почти умоляет его о дружбе — в этом не было ни капли здравого смысла.

Они вернулись к еде, и Брайс начал рассказывать о своем детстве. Он был единственным ребенком в семье и завидовал четырем братьям Лары.

— Родители работали, и в основном я был предоставлен самому себе. Я был очень одинок.

— А где они сейчас?

— Отец умер два года назад. Мама снова вышла замуж и переехала в Новую Зеландию. А ваши родители?

Лара пожала плечами и печально улыбнулась.

— Отец ушел из семьи, когда я родилась. Мама воспитывала нас одна, в ее жизни так и не появился другой мужчина. Братья выросли, обзавелись семьями.

— А у вас есть дети?

Лара энергично замотала головой.

— Слава богу, нет. Роджер не хотел, и это к лучшему — он наверняка отобрал бы их у меня после развода.

— Возможно, дети спасли бы ваш брак.

— Ничто не могло его спасти, — яростно встрепенулась Лара. — Брак — худший эксперимент в моей жизни. Я даже сомневаюсь, что когда-нибудь снова выйду замуж.

— Это вы напрасно, не все же мужчины похожи на вашего бывшего мужа.

— Очень может быть, но я не хочу рисковать. Вернусь в Англию, найду хорошо оплачиваемую работу, куплю собственное жилье и запрусь ото всех.

Легкая улыбка приподняла уголки его губ.

— А если встретите мистера Положительность? Вы же понимаете, он где-то существует.

— Кто знает, — пожала плечами Лара, — посмотрим. Во всяком случае, сейчас мужчины в конце списка моих желаний и приоритетов.

— Но вы же впустили меня в свою жизнь.

Его теплая улыбка заставила мускулы ее живота сократиться. Их платоническая связь грозила оказаться не столь безобидной.

— Вы — одинокая женщина, переживающая тяжелые времена, и я собираюсь сделать все возможное, чтобы восстановить доброе имя сильного пола.

— Долго придется восстанавливать.

— Я не тороплюсь.