Шрифт:
Не нужна мне карета из тыквы
Нет, я не родственник поэта,
Я просто его тёзка, вот и всё.
В моей душе хватает света,
Но живу, как белка в колесе.
Разгружаю по ночам вагоны,
Чтоб хватало мне на жизнь.
А утром подметаю я перроны
И некогда друзья мне ныть.
Года бегут, как в книгах буквы,
За ними не угнаться и бегом.
Не нужна мне карета
На такси я спешу в свой дом.
Ждут меня там жена и дети,
Собака, кошка и Кеша попугай.
И нет милее их всех на свете,
Они любовью мне заменили Рай.
***
«Козёл» в чужом огороде
Забрался «Козёл» в чужой огород
И поломал там всю капусту.
Давно позабыл он уже свой народ,
Поставив себя в ряд не по-росту.
Богатый себе он поставил дом,
Собравши дань со всей округи.
И грохочет с трибун, как гром,
Да от «хозяев» требует услуги.
А они кричат «Козлу» в ответ,
Да разводят на воде круги руками.
«Ты ведь один отправился в полёт,
И богатством не поделился с нами».
От злости бьёт «Козёл» рогами,
Ломая жизни, словно кочаны.
И называет всех людей врагами,
Забыв, что они дети его страны.
Поняв, что всё он проиграл,
Побрёл «Козёл» в конце отары.
Нет, лучше бы в кино играл
Да сдуру не загремел на нары.
Забрался «Козёл» в чужой огород,
Там хотел он нарушить устой.
Но прогнал за ворота его народ,
Отправив лжеца на вечный покой.
***
Нам назад не вернуться уже в СССР
Жили мы хоть безбедно всегда,
Но друзей и родных привечали.
О заграницах не думали никогда,
Но детишек к земле приучали.
«Горькую» пили, закусив её огурцом
И о «пепсиколах» совсем не мечтали.
На рыбалку поутру ходили с отцом,
А потом мотоцикл из грязи толкали.
А теперь говорят нам с экрана,
Что мы жили в застойные времена.
Мы не верим в пустоту стакана,
Но в мыслях ползём уже не туда.
Мы забыли друзей и соседей,
Хоть живём на одном этаже.
Разве этого тогда все хотели,
Нам назад не вернутся уже.
***
В утреннем небе затихнут грозы
В утреннем небе затихнут грозы,
В душах людских растворится зима.
Забудется страх, и высохнут слёзы,
Но вернутся не все в родные дома.
Вновь
Люди спокойно уснут по ночам.
Но земля пропиталась кровью с прахом
И работы хватает ещё врачам.
Появятся дети на детских площадках
И в небо взметнётся их громкий смех.
Позабудут навеки они о бомбёжках,
Как неприемлемый жизненный грех.
Тихо вздохнёт земля от позора
И словно невеста накинет фату.
Канут навечно все годы раздора
И народ построит свою мечту.
***
За наше бабье горе им зачтётся
Колхозный дом скамейка у крыльца,
Да ветра стук в окошко спозаранку.
И слёзы утирает вдовушка с лица,
Она сегодня получила похоронку.
Идёт война, там гибнут люди,
А нечисть каркает, как вороньё.
Зачем девчушка прячет груди,
Да берёт старое дедово ружьё.
Обрезав косы, чтоб не было соблазна,
Да пересудов, средь хмурых мужиков.
Она уж повзрослела слишком рана
И позабыла вкус домашних пирожков.
Припав к прицелу винтовки,
Часами смотрит в лицо врага.
И счастье на лице девчонки,
От вкуса бабушкиного пирога.
Колхозный дом скамейка у крыльца,
Да ветер вновь стучит в окошко.
Послать бы к матери скорей гонца,
И успокоить грусть её немножко.
«Не беспокойся мама, я пока жива,
Хотя отец и больше не вернётся.
Ты, как всегда немножечко права,
За наше бабье горе им зачтётся!»
***
Скрипят за окнами качели
Мой котик самых строгих правил,
Когда он кошечку вдруг захотел.
То ночью в мои тапочки нагадил,
Да серенаду громко утром спел.
Будил квартиру, своим он рёвом,
Да в двери скрёбся, как домовой.
Не подчинялся кот моим законам
И делал вид, что не родной.
Но только я открою двери,
Прищурив глазки, он встаёт.
И наплевав на все потери,
Стрелою устремляется в полёт.
Скрипят за окнами качели,
А у кота в глазах огонь.
Весна, на улицах капели,
А у меня в квартире вонь.
***
Я по жизни Купидон
Песни громкие горланю,
Стакан полный наливаю.
Я по жизни Купидон,
А не какой-то там пижон.
Сказки я смотрю ночами