Перед рассветом
Шрифт:
— Что ты там рассматриваешь? — спросил Пату. Джек поднял руку козырьком, защищая глаза от солнца.
— Корабль только что пришвартовался в гавани.
— Это из порта Рабаул.
— Ага, только непонятно, зачем они послали лодку к моей пристани.
— А ты ничего не просил привезти?
— На этом дырявом ведре, кишащем крысами и тараканами? — Джек состроил гримасу и зажмурился. То ли от яркого солнца, то ли от бесконечных ночей, полных греха и излишеств, у него в голове стоял туман. — Ну так что ты думаешь?
Пату поднялся на верхнюю ступеньку и
— Я думаю, они что-то тебе привезли, хочешь ты того или нет, — усмехнулся он. — Я бы даже сказал — кого-то. Слушай, а может, ты выписал себе жену по почте? Хотя она больше похожа на миссионершу, которая решила наставить тебя на путь истинный и уберечь от адского пламени.
В виске вспыхнула адская боль, и Джек, застонав, снова опустил голову.
— Не слишком ли много ты болтаешь, парень? Просто пойди к ним и скажи, чтобы убирались прочь.
— Ну нет. — Пату поднял вверх руки, словно защищаясь. — Боже упаси! Она гораздо крупнее меня — с такой рискованно связываться. Лучше уж ты сам.
«Итак, она миссионерша, черт бы ее побрал», — решил Джек и с неудовольствием посмотрел на женщину, которая сидела на носу лодки неестественно прямо, словно жердь проглотила, и сжимала в руках простенький зонтик от солнца. Ворот уродливого бледно-коричневого платья был наглухо застегнут. И как она в нем еще не задохнулась?
Стоя на краю пристани, Джек широко расставил ноги и скрестил руки на голой груди, глядя, как лодка со стуком налетела на деревянный пирс.
— Каоха нуи, [3] — поздоровалась женщина, очевидно, принимая его за туземца.
— Здрасте, — процедил Джек, одаривая ее хмурой улыбкой.
Она бросила на него быстрый взгляд и, раздувая ноздри, судорожно втянула воздух. Индия прямо-таки кожей ощущала его неприкрытую враждебность. Ничего, она заставит себя уважать!
3
Добрый день (полинез. нар.).
«Вперед — и не робеть!» — приказала она себе.
— Должно быть, вы и есть Джек Райдер.
Его поразил ее акцент: резкий, без сомнения шотландский.
— Точно. — Он переменил положение, уперев руки в бока и подавшись вперед. — Понятия не имею, кто вы такая и зачем приехали, но в любом случае велите своим людям разворачиваться и убирайтесь к черту.
Поскольку он не предложил ей руку, Индия с шумом закрыла зонтик и самостоятельно вскарабкалась на причал, удивив Джека своей ловкостью. Перед его глазами промелькнули стройные икры и неправдоподобно изящные лодыжки, обутые в удобные, туго зашнурованные ботинки.
— Меня зовут Индия Макнайт, — сказала вновь прибывшая, тщательно отряхивая юбку, затем подняла голову и решительно посмотрела на него. — Как поживаете?
Джек вообще-то слышал о ней, даже прочел одну из ее книг — «У подножия Монтесумы». Книга была написана в удивительно остроумной, даже несколько хлесткой манере,
— У меня к вам деловое предложение, — сказала Индия, поскольку Джек, стоя как столб, лишь молча буравил ее глазами и не говорил ни слова.
— Оно мне не интересно.
— Да откуда вы знаете, если даже не выслушали меня? Пату прав, этой палец в рот не клади, настоящая амазонка.
Индия кивнула в сторону легкой американской яхты, стоящей на якоре в лагуне.
— Это ваше судно?
Солнечный свет, отражаясь от водной глади, слепил глаза. Да, нелегко иметь дело с этой чертовкой, одновременно мучаясь похмельем. Проклятие, даже отлить спокойно не дадут. Как раз сейчас Джеку ужасно хотелось в туалет. Но если он начнет справлять нужду прямо с края пристани, эта мисс Ханжа Макнайт быстренько убежит на свой ржавый корабль и запишет этот курьезный случай, чтобы использовать в своей следующей книге. Джек никогда не думал, что собственные мысли способны привести его в замешательство, но он и в самом деле смутился.
— Яхта называется «Морской ястреб», — сказал он и расщедрился на еще одну хмурую улыбку. — Я выиграл ее пару лет назад в покер у двух янки, промышлявших работорговлей.
— А вы сами не работорговец, мистер Райдер?
Будь она мужчиной, врезал бы он ей за такие слова! Джек даже и хотел, да вовремя опомнился. Торговцы живым товаром — самые отпетые негодяи, — свое ремесло именовали рекрутским набором. Они похищали молодых меланезийцев и полинезийцев и увозили их на работу на поля Квинсленда и в Южную Америку. На деле это было самое настоящее рабство.
— А вы сами как думаете?
Индия стойко выдержала его взгляд. Ее серые глаза потемнели, стали серьезными, и Джек уже почти сожалел о своей грубости.
— Думаю, мне стоит попросить прощения, — помедлив, сказала она. — Говорят, вы хорошо знаете проход через рифы на южной стороне Такаку…
Вопрос настолько застал Джека врасплох, что он не удержался и тут же выпалил:
— Довольно хорошо, а что?
— Я бы хотела нанять вас. Вы доставите меня к горе Футапу: если мы отправимся завтра с самого утра, то будем там еще до одиннадцати. Я хочу подняться к вершине вулкана и исследовать так называемые «Лики Футапу». Мне понадобится четыре-пять часов, а пока…
— Эй, леди, придержите коней, — Джек обеими руками схватился за свою больную голову, — никуда я вас не повезу.
Индия смерила его холодным взглядом, приведя тем самым в настоящую ярость.
— Никак вы людоедов испугались, — презрительно сказала она. — Уверяю вас, вы будете в полной безопасности, поскольку мне не нужно сопровождение — на гору я поднимусь и без вас, — а вы оставайтесь на яхте. — В ее тоне читалась плохо скрываемая снисходительность. И конечно, этого оказалось достаточно.