Перед стеной времени
Шрифт:
Формы нашего представления – это не только время и пространство, но и личное и неличное, я и не-я, субъект и объект. Если уму удается покинуть плоскость явлений, сделав несколько шагов вверх или вглубь, эти формы сливаются воедино. Свет слишком ярок, приходится отступить. Все персонифицированное – это разделение, это ссуда. Бoльшая радость, чем в личности, заключена в способности пожертвовать ею. В таком самоотречении отец и мать едины.
Земля уже много раз производила из своей прапочвы новые образы. Если теперь она использует для
Подлинный партнер Земли – не разум с его титаническими планами, но дух как космическая сила. Поэтому, какие бы соображения ни возникали у нас в связи с текущими событиями, важную роль играет более или менее выраженная надежда на то, что высокие духовные силы обуздают бешеное движение и сделают его благотворным для себя.
В этой связи уместно снова вспомнить одного из величайших пророков Запада Иоахима Флорского и его учение о мировых эпохах. Иоахим Флорский жил с 1130 по 1202 год. Его предсказания повлияли на теологические и историософские системы вплоть до шпенглеровской. За эрами Отца и Сына должна последовать третья, в продолжение которой на происходящее будет влиять Дух как новое, непосредственное, проявление божественного. Только после этой, третьей, фазы, сопряженной с великими волнениями, наступит конец света. Согласно доктрине Иоахима, наступление каждой эпохи подготавливается на протяжении многих поколений. Так, подготовка к эре Духа началась с появлением западных монашеских орденов. Первой фазе присущ плотский (carnaliter) характер происходящих вещей, второй – письменный (literaliter), третьей – духовный (spiritualiter). Если эре Отца соответствует Ветхий Завет, а эре Сына – Новый, то для эры Духа евангелие не написано. Учитывая все сказанное выше, допустим, что определение можно понять как «исторический».
О приближении новой христианской эпохи пишет и Шубарт, пропавший без вести в России в последнюю войну [117] . В своей книге «Европа и душа Востока» он связывает наступление третьей, иоанновой, эры христианства с восточной церковью, а в качестве Третьего Завета, в котором представлена картина новой Земли, рассматривает Откровение Иоанна Богослова. По мнению Шубарта, важную роль в предстоящем преобразовании сыграет Россия. Имена неизвестных мучеников загорятся, как звезды на темном небосводе.
117
Вальтер Шубарт (1897–1942) – немецкий философ, преподавал в Рижском институте Гердера. После вхождения в Латвию советских войск был арестован ГПУ и умер в лагере в Казахстане, о чем стало известно из источников Красного Креста только в 1998 году.
В том, что скоро наступит духовная эпоха, убеждены и
Те, кто придерживается оптимистических взглядов на прогресс, вне зависимости от того, носит ли их оптимизм научно-технический, политико-экономический или морально-философский характер, считают, что угнетающие нас тревоги временны и что разум и цивилизация способны решить наши проблемы в мировом масштабе.
Как уже говорилось в эссе «Через линию» [118] , сам по себе оптимизм – великая вещь, непосредственный признак здоровья. Эта оценка бывает тем более заслужена им, чем пристальнее он смотрит в глаза опасности. В любом случае надежда ведет дальше, чем страх.
Существует целый ряд духовно и практически ориентированных точек зрения, которым присущ такой оптимизм. Даже не разделяя ни одной из этих позиций, можно порадоваться их общности: она позволяет предположить нацеленность на нечто единое. В нем мы братья, и если мы сами от себя не отречемся, то и наша мать, Земля, не бросит нас в беде.
118
См. Юнгер Э. Через линию / Судьба нигилизма. Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2006.
В поисках лучшей жизни солдат из Восточной Германии Фридрих Баро дезертирует на запад и волею обстоятельств начинает заниматься похоронным бизнесом. Дела идут в гору, но со временем Фридрих понимает, что стал частью большого коммерческого предприятия, которое унижает достоинство умерших и превращает их в элементарные цифры статистики.
Баро близок к безумию, деньги уже не приносят радости, и перед ним встает неразрешимая «проблема Аладдина»: огромная власть – и невозможность найти ей должное применение…
Книга, исключительная по значимости для европейской литературы – и как один из лучших образцов немецкоязычного модернизма, и как одна из самых оригинальных антиутопий ХХ века, и как удивительно поэтичное философское произведение.
Странное государство Большая Бухта, словно застывшее в реалиях позднего Средневековья. Вполне благополучное государство, пока власть не переходит к циничному, умному и жестокому Старшему Лесничему, который ненавидит и проклинает красоту, видя в ней аллегорическое выражение свободы.
Два брата-бунтаря, укрывшись на мраморных утесах, где царит абсолютная эстетика Природы, вступают в неравную борьбу за обреченную гармонию мира.
Эвмесвиль – город-государство под властью манипулятора и диктатора Кондора. Однако это очень мягкая диктатура: основная масса населения процветает и наслаждается полной свободой нравов. Здесь нет давления и страха перед режимом, а оппозицию умело склоняют к сотрудничеству…