Передовая начиналась в цехе
Шрифт:
Добравшись до своего района, как были — всей толпой — пошли к тракторному заводу. Когда подошли ближе, меня вот что поразило— заводские ворота были открыты настежь. Сотни людей прямо с рубежей шли в свои цехи… Никто не знал, что происходит. Страшно, опасно. Но все наши рабочие не от завода бежали, а к нему. Все спрашивали о сложившейся обстановке и о том, что каждый должен сделать для защиты города.
В те же часы на окраине Орловки начальник Тракторозаводского районного отделения милиции К. А. Костюченко неожиданно увидел гитлеровских автоматчиков. О том, как это случилось, автору книги рассказала Елена Григорьевна
— После налета вражеских самолетов в Орловке начались пожары. Пламя было видно издалека. Кузьма Антонович немедленно выехал в Орловку. Вместе с нами поехал работник райотдела Хупаев. По дороге мы видели перевернутые телеги, убитых лошадей. В Орловке Костюченко и Хупаев пошли на место пожара — горели дома, животноводческие фермы. Я поставила машину к стене одного здания и стала ждать. Вдруг они бегут: «Немцы! Скорее в райком!» Завела машину, и мы помчались. Это известие было как гром среди ясного неба. Трудно было поверить тому, что произошло, — так это было неожиданно.
По дороге Костюченко и Хупаев рассказали мне о том, как столкнулись с немцами.
Вместе с председателем сельсовета они отправляли подводы с ранеными. Пошли на окраину Орловки. Вдруг к ним подбежал испуганный подросток. Показывая в сторону крайних домов, он закричал: «Дяденьки, посмотрите, там за домом немцы!» За селом, по дороге на тракторный завод, цепочкой шли немецкие солдаты…
Мы мчались на предельной скорости. Гитлеровцы заметили машину и открыли огонь. Разрывы мин настигали нас то справа, то слева. Едва проскочили мостик через балку, как он взлетел на воздух. Ехали помочь пострадавшим от бомбежки, а оказалось — стали разведчиками. Мы несли сталинградцам тяжелое известие…
Гитлеровская бронированная армада рассекла наши боевые порядки, державшие оборону в малой излучине Дона, и двинулась к Сталинграду. Над городом нависла смертельная опасность.
Весть о прорыве гитлеровцев к городу была неожиданной. Быстрое продвижение стального вражеского клина опережало в эти часы данные армейских разведок и сообщения с поля боя. Об этом свидетельствовал Алексей Семенович Чуянов, в то время первый секретарь Сталинградского обкома партии. В своей книге «Сталинградский дневник» он писал:
«…Мне позвонил директор тракторного завода К. А. Задорожный:
— Алексей Семенович, вам известно о прорыве фронта противником? — взволнованно произнес он.
— Нет, не известно.
— Танки и мотопехота немцев не дальше, чем в полутора километрах от завода, — сказал Задорожный.
Это сообщение как обухом ударило меня по голове.
— Ты не ошибаешься?
— Нет, Алексей Семенович, я из окна вижу немецкие танки за Мечеткой» [27] .
По телефону А. С. Чуянов связался со штабом фронта, там подтвердили: враг обходит город с северо-запада, фашистские танки прорвались к тракторному заводу. Необходимо сделать все возможное, чтобы задержать продвижение врага.
27
См.: Чуянов А. С. Сталинградский дневник, с. 151.
Позвонив директору тракторного завода К. А. Задорожному, Чуянов отдал распоряжение поднять по тревоге и вывести на защиту города
Это были тревожные часы. Зрением нашей памяти мы снова и снова видим, как вражеские машины подминают под гусеницы спелые хлеба. Как, накрывшись выцветшими платками, бегут по балками женщины, застигнутые бедой.
Документы и воспоминания участников событий помогают час за часом восстановить подробности того дня, так трагически вошедшего в судьбу города. Мы узнаем, как действовали сталинградцы в этой обстановке, полной тревоги и неизвестности.
Городской комитет обороны стал боевым штабом осажденного Сталинграда. В первые часы, когда стало известно о прорыве фашистских частей, были приняты решения, ставшие исключительно важными для судьбы города. По распоряжению городского комитета обороны на защиту Сталинграда направлялись истребительные батальоны и части народного ополчения.
В тот момент, когда по сигналу тревоги спешили на места сбора бойцы истребительных батальонов, в степи уже началось кровопролитное сражение. На пути немецкой армады встали батареи зенитчиков 1077-го полка противовоздушной обороны и танкисты, находившиеся на полигоне тракторного завода. Они приняли бой там, где столкнулись с врагом.
В степи, на подступах к тракторному заводу, стояли зенитные батареи, охранявшие небо Сталинграда. В тот день, 23 августа, зенитчики услышали грохот моторов, увидели приближавшуюся с запада колонну машин. Бойцы напряженно вглядывались в бинокли, но из-за густых: облаков пыли сначала не могли рассмотреть танки. Но вот на горизонте обозначились их очертания. Танки двигались с большой скоростью. Оставались сотни метров… Орудия, нацеленные в небо, зенитчики повернули против танков. Среди тех, кто вел огонь по врагу, было много девушек-новобранцев. Всего несколько месяцев назад они, добровольцами вступив в армию, впервые стали осваивать боевую технику. Многие из них, приехавшие из станиц, хуторов и поселков Сталинградской области, так и не успели познакомиться с городом, который теперь защищали.
Зенитчики отважно сражались с бронированной армадой. Залпы батарей 1077-го зенитно-артиллерийского полка, которым командовал подполковник В. Е. Герман, нарушили строй немецкой танковой колонны. Над степью поднялись клубы черного дыма. Десятки вражеских машин были подбиты. В тот день зенитчики, принявшие основной удар наступавшего врага, совершили героический подвиг во имя спасения города. Многие бойцы-герои погибли в неравном бою. Ценой своих жизней они задержали гитлеровское наступление.
В те же самые часы несколько десятков гитлеровских бронированных машин вышли к полигону тракторного завода. Здесь, за Мечеткой, ежедневно испытывались новые танки «Т-34», сошедшие с конвейера СТЗ. Так было и в тот день — 23 августа. Неожиданно наши танкисты, проводившие отстрел орудий, увидели черные кресты на башнях машин, мчавшихся к полигону. Воины и рабочие завода, занимавшиеся испытанием новых машин, самостоятельно и мгновенно приняли решение — вступить в бой. Старший лейтенант Д. Г. Григорьев, руководивший стрельбами, дал команду развернуть танки в боевую линию и повел их в атаку.