Передовая начиналась в цехе
Шрифт:
Александра Черкасова вступила в комсомол. Это было важное событие в ее жизни. Навсегда в ней осталась комсомольская жилка. Любила быть заводилой в коллективе, умела и речь держать, и людей сплотить. К ней тянулись люди за советом и поддержкой. Энергичная, сильная, походила она всем обликом, открытой душой и поступками на тех русских женщин, которых воспел Н. А. Некрасов:
Коня на скаку остановит, В горящую избу войдет.В дни обороны города А. М. Черкасова вместе с двумя маленькими детьми жила в блиндаже на берегу Волги. Сначала спасалась от бомбежки в щели
Когда смолкли бои, Черкасова пришла в полуразрушенный дом, в котором разместились работники Дзержинского райисполкома, — их было всего несколько человек. Председатель райисполкома Г. С. Мурашкина знала Черкасову, помнила, как она работала в госпитале, возила хлеб в поселок, встретила ее с радостью:
— Сейчас, Александра, самое главное — помочь детям. Надо разыскать всех ребят, оставшихся без родителей, подыскать домик для детского сада.
На другой же день А. М. Черкасова вместе с группой женщин пошла по блиндажам и земляным щелям.
— Мы находили ребят-сирот, — говорит А. М. Черкасова. — Сколько же страданий они пережили! Испуганных и голодных, приводили их в райисполком, кормили, обогревали. Вскоре отвезли ребят, оставшихся без родителей, в один из детских домов Сталинградской области.
Готовились к открытию в районе первого детского садика. Работницы собирали среди руин детские кроватки, печурки, кастрюли, обувь. Своими силами восстанавливали небольшое здание. Принимали детей, ухаживали за ними, истощенными и измученными.
— К нам, — продолжала Александра Максимовна, — часто приходила председатель Дзержинского райисполкома Мурашкина, видела нашу работу, знала каждого. Однажды, это было в начале июня 1943 года, меня позвали в райисполком. Мурашкина сказала мне: «Сумеешь организовать бригаду и помочь строителям в восстановлении Дома Павлова?» При нашем разговоре был журналист П. В. Ульев. Потом он первый и написал о нашей бригаде.
В тот же день Черкасова собрала бригаду. Их было 19 работниц детских садов Дзержинского района. С первых дней после боев каждая из них работала на восстановлении детских учреждений. Александра Максимовна Черкасова умела зажечь, повести за собой людей. Она обратилась к подругам с такими словами:
— Наши мужья воюют на фронте. Ни крови, ни жизни своей не жалеют, чтобы победить врага. И в каждой весточке спрашивают нас: как налаживается жизнь в родном городе, какие дома начали восстанавливать. Вот мы с вами ходим мимо Дома Павлова и видим: не хватает здесь строителей. Давайте, подруги, сами возьмемся за его восстановление.
Добровольческая бригада А. М. Черкасовой написала письмо-обращение ко всем трудящимся города. 15 июня его напечатала «Сталинградская правда». Первая бригада строителей-общественников призывала после смены выходить на стройки города, на восстановление разрушенных зданий, все работы выполнять бесплатно на стройках города так же самоотверженно, как борются на фронтах бойцы Красной Армии.
15 июня 1943 года на заседании бюро Сталинградского горкома ВКП(б) и исполкома горсовета трудящихся был одобрен патриотический почин бригады А. М. Черкасовой [80] . В принятом постановлении предлагалось райкомам и исполкомам райсоветов провести широкое собрание трудящихся, на которых обсудить письмо добровольческой строительной бригады, опубликованное в газете.
Движение, которое начала бригада Черкасовой, было таким же широким и стремительным, как весеннее половодье. Так бывает, когда само дело отвечает душевной потребности людей. Каждый день «Сталинградская правда» сообщала о новых и новых участниках черкасовского
80
См.: «Сталинградская правда», 1943, 16 июня.
Спустя годы А. М. Черкасова рассказывала:
— Шли на работу к Дому Павлова всегда с песней. Я запевала. Любили шутливые припевки, например: «Топится, топится в огороде баня…» Молодые были, веселые, все нам — нипочем. Идем среди развалин и поем. Каждый день приходили на стройку в пять часов вечера, работали дотемна. Сколько часов трудились, никогда никто из нас не считал. Откуда только силы брались, не знаю. Полуголодные, оборванные, босые. Тапочки шили сами из тряпок — на неделю хватало, не больше. Дети наши сидели в это время на кирпичах и ждали.
Работать в Доме Павлова, как и в любом здании города, было опасно. Несмотря на то, что прошли саперы, оставалось еще немало мин и снарядов. У нас был такой случай. На лестничной клетке валялась сорванная дверь. Сколько раз мы ходили мимо — все было спокойно. А тут девушки-строители решили оборудовать себе жилье. Они отгородили комнату тут же, в Доме Павлова, где работали. Стали выдергивать дверь, и раздался взрыв. Одна из девушек погибла. Много было таких случаев…
Работали мы на восстановлении только бесплатно. Сначала были как подсобники — расчищали развалины. Потом сами стали учиться кирпичной кладке, штукатурному делу. Воду вручную носили с Волги.
В то время жила я со своими девочками, в землянке под Мамаевым курганом. На работу и на стройку ходили пешком. Туда и обратно — десять с лишним километров. Идти надо было по узким тропкам — всюду заминировано. Так мы ходили с детьми каждый день.
Как-то к нам в бригаду пришли иностранные корреспонденты, спрашивали нас: в самом ли деле мы отказались от денег за работу на стройке. Сфотографировала моих детей, которые играли рядом, на груде камней. Иностранцы говорили о «загадочной русской душе». Трудно им было понять — как и почему мы работаем с такой самоотверженностью. Мы радовались, что не раздаются больше выстрелы и взрывы. Радовались, что снова видим голубое небо, траву, деревья. После бомбежки каждый из нас будто снова народился на свет. Такая жажда была работать. Вот и ходили на стройку с песней…
Черкасовцами становились люди всех профессий — слесари, электрики, сталевары, бухгалтеры, учителя, почтальоны. Добровольные бригады создавались в каждом трудовом коллективе. Выходили на работу с плакатами и лозунгами, на которых было написано: «Мы возродим тебя, родной Сталинград!»
— Всем составом нашей комсомольско-молодежной смены решили вступить в ряды черкасовцев, — вспоминал Г. Ф. Марченковский. — Нам отвели один из разрушенных домов в заводском поселке, который назывался тогда Малая Франция — ныне поселок металлургов. Восстанавливали одноэтажный кирпичный дом. Металлурги работали как подсобники опытных каменщиков. Ходили на работу после смены, прямо из цеха. Казалось, и усталости не было. Потом, в этом восстановленном доме, наши ребята получили комнаты.