Переход
Шрифт:
Морис, наверное, попробует прорваться следом, но времени у него уже нет. В самое последнее мгновение Кассандра вдруг подумала, что делает невероятную, неправдоподобную глупость, и улыбнулась. Еще большая глупость — оглядываться назад, когда решение принято и вместо тяжести душу заполняет бездонная, головокружительная пустота. Такая удивительная свобода, пьянящая азартом победы на последней ступеньке у пропасти, вопреки всему. Как странно. Она думала, будет больнее…
Роланд не знал, сколько его крови пролилось на белый круг. В какой-то момент он перестал понимать, что застилает его глаза — дымка портала или подбирающийся
Лицо Ресса вытянулось от величайшего изумления. Мгновение назад рыжая герцогиня стояла где-то с краю, и он в жизни не видел, чтобы человек так быстро и непредсказуемо двигался. Но это оказался не последний сюрприз, и в следующее мгновение клинок короля достиг цели.
Роланд подхватил Кассандру, не дав ей сразу упасть, и осторожно положил на каменный круг. Меч Экхарта устрашающе торчал из ее груди, пройдя почти насквозь. Принц лежал неподалеку, заливая кровью мрамор. Среди бури мыслей, захлестнувших короля, мелькнула и такая — не самый честный вышел удар. А впрочем, честная смерть — подарок, не положенный изменникам.
Кассандра не потеряла сознания, только сильно побледнела, и, кажется, совсем не чувствовала боли. Она открыла ясные, по-прежнему спокойные глаза и чуть слышно произнесла:
— Вытащи из меня эту железку!
— Кровь пойдет, — ответил Роланд, — подожди целителя, ты можешь умереть!
— Дурак… Вытаскивай… Нет, сначала отдай им Ключ!
Он послушался нелепой просьбы, дотянулся до тела Экхарта, нашарил спрятанный во внутреннем кармане куртки скипетр. Распорол ткань одним взмахом, достал амулет, оглянулся. Первым из своих на глаза попался Морис, ему Роланд и бросил увесистую серебряную вещицу. Тот поймал ловко, на лету, и тут же отдал кому-то из Стражей.
— Меч… — тихо напомнила Кассандра, как о пустяке.
Роланд, не понимая толком, зачем он это делает, но подчиняясь настойчивому требованию, взялся за рукоять, с усилием потянул и, наконец, выдернул клинок из ее тела. Кровь, и без того уже залившая рубашку, хлынула сильнее, расползаясь по мрамору. С такими ранами, так быстро теряя кровь, долго не живут, но Кассандра все не умирала, даже не впадала в беспамятство. Почему никто не приходит на помощь? Она что, сговорилась с этими проклятыми магами?!
— Скажи им — я отдаю свою силу добровольно… тому, кто закроет Переход…
— Они слышали, — ответил Роланд, почему-то уверенный, что так оно и есть.
Маги окружали портал, занимали места у каменных возвышений. Место одного погибшего Стража заняла Веллита, на место другого положили Ключ. "Уходите из круга!" — прогремел чей-то голос прямо в мыслях короля. Вот он, телепатический контакт мага с не-магом — как кирпичом по голове.
— Уйди, король!.. — Кассандра тяжело закашлялась, — не мешай… нам…
Роланд, наконец, оставил ее и спрыгнул вниз. Вернее, едва не свалился с возвышения на серые каменные плиты. Теперь нахлынуло все разом — смертельная усталость, боль, опустошение. Но внизу его встретили объятия, нежданные, такие невероятные здесь, обещавшие покой и спасение. Он опустился прямо на пол под темными сводами галереи, обнимая жену и все еще не веря в случившееся, в то, что
Он увидел, как в зале появились новые вооруженные люди, здешняя охрана. И даже Наташа оказалась жива, ее унесли подальше, вытаскивать стрелу. Стражи больше не обращали внимания на то, что творится вокруг, они сплетали заклятия, придуманные задолго до сегодняшнего дня, но так и не опробованные прежде. Мерцающая паутина протянулась между ними, коконом опутывая портал, спираль света уплотнилась, обернулась столбом белого огня, сияющего все ярче и ярче. И тоненькая алая ниточка, протянувшаяся в бездну сквозь серебряное марево, соединила силы двух миров, стянула вместе, чтобы обернуться взрывом.
А потом воцарились безмолвие и темнота. Диковинное бездымное пламя больше не полыхало под сводами пещеры. Кто-то зажег обыкновенные факелы и фонари. Адельгейда оторвалась от плеча Роланда, подняла голову и увидела, что осталось от Перехода. Перламутровый свет посреди зала исчез, теперь там лежали только два неподвижных тела — Ресс Экхарт и Кассандра. Пепел, похожий на странный темный снег, медленно падал откуда-то сверху. Королева размазала слезы грязной рукой, не в силах подняться, найти нужные слова, выпустить израненного, чудом уцелевшего мужа из объятий. Белый круг померк, покрылся трещинами, рассыпался обломками, будто его вывернули наизнанку в поисках великих тайн и сказочных сокровищ. Но теперь там ничего не было. Изнанка миров — это пепел, оседающий на ладонях.
И врагов больше не осталось. Несколько уцелевших наемников, ошеломленные, оглушенные страшной магией, свершившейся на их глазах, побросали оружие и ждали расправы. Но и они теперь были не враги, а просто усталые и до смерти напуганные люди, судьба которых — забыть увиденное навсегда. Адельгейда подумала о том, что остальным не суждено прогнать из памяти случившееся в Забытом городе по ту сторону древнего тракта. У этой истории нет ни капли надежды стать далеким прошлым, исчезнуть среди легенд и преданий. Кто-то всегда будет искать путь, и непременно найдет, и тогда все начнется сначала. Но это случится когда-нибудь потом, не сегодня, потому что на сегодня — всё.
Эпилог
Ворота королевского замка распахнулись перед каретой, окруженной всадниками. Лорд Алекс Эсперенс покидал столицу, ехал в родную провинцию, где его давно ждали. Адельгейда, кутаясь в меховую накидку, на прощанье помахала брату и его жене с высокого крыльца во дворе, и стояла, пока стук копыт не затих вдалеке, как ни уговаривали придворные дамы не зябнуть на ветру. Холода вступали в свои права окончательно и бесповоротно, до новой весны. Королева подумала, что, наверное, вовсе не из-за доклада очередного министра Роланд попрощался с Алексом и Веллитой заранее, а из-за скверной погоды. Конечно, это не так, просто министр со своим неотложным делом подоспел не слишком вовремя…
Дамы щебетали вокруг, пряча под шали и платки замерзшие руки. Так и быть, уговорили. Адельгейда согласилась, что выпить чаю нужно незамедлительно. Бойкая фрейлина из новеньких, взятая ко двору из семьи, претерпевшей немало горя от заговорщиков, вызвалась сделать распоряжения насчет королевского чаепития. Стол накрыли в маленькой уютной гостиной с окнами во внутренний садик, принесли свечи, растопили камин — знали, что королеве среди бесчисленных комнат и залов именно эта пришлась по душе для посиделок с дамами из свиты. Фрейлины о чем-то шептались, и, наконец, самая храбрая спросила: