Переход
Шрифт:
Адельгейда молчала, глядя, как он приближается. Стало быть, он знал, кто она, и ее появление для него не сюрприз. Своего же имени назвать не спешил. Впрочем, это и не важно. Она не видела на нем ни доспехов, ни какой-то еще преграды для клинка, но понимала — этой преграды не может не быть. Иначе человек, одетый лишь в шелк и бархат, не приблизился бы к тому, кто пришел убить его. Можно попробовать пробить магический щит, используя силу Веллиты. В Амиларе ее научили это делать, и амулет она сумела не потерять в драке, но уроки не пошли дальше теории, и еще неизвестно, что из этого выйдет.
— Знаешь, сколько сил я потратил, чтобы создать такое чудо? — сказал маг, показывая на пирамиду, —
"И не поленился", — угрюмо подумала Адельгейда, но до ответа не снизошла.
— Ты заслужила маленький приз, — продолжил маг и внимательно посмотрел своей не то гостье, не то уже пленнице в глаза, а она надеялась, что опасный, хитрый враг не заметил, как отчаянно ей хочется ухватиться за соломинку.
— Я разрешу тебе немножко поторговаться. Что ты предложишь за их свободу?
— А чего вы хотите? — спросила Адельгейда.
— Ты многое можешь предложить? — маг усмехнулся, — Я бы отпустил Роланда. Заказ, правда, был на него. И на колечко, которое у тебя на пальце. Но колечко здесь, а Роланд… Я подумал, что если он до сих пор жив, значит, его хранит судьба, а вставать на пути у любимчиков судьбы — неблагодарная затея. Твой брат мне тем более не нужен. Я бы отпустил всех твоих дружков, братьев, любовников и остальных просто ради забавы, чтобы посмотреть, как Экхарты будут и дальше гоняться за ними. Но вот ведьма… Веллита Делари — наша проблема. Гораздо более серьезная проблема, чем сама она думает.
Вот так откровение! Адельгейда поняла, что маг говорит с ней, как с мертвецом, и не имеет значения, что она увидит или услышит. Тогда зачем этот торг? Зачем? Беседы не получалось, мужчина продолжал говорить, а она слушала.
— Ты могла бы предложить себя, но поверь, — он окинул взглядом ее лицо, украшенное синяками, и окровавленную одежду, — ты не в моем вкусе. Разве что интересно узнать, предложишь ли ты свое тело в обмен на жизни жениха и брата? Занятно наблюдать за борьбой чувства и долга в юных неокрепших душах.
Она ничего не ответила.
— Отдай печать, — предложил маг, — и я отпущу их. Кроме ведьмы, но это уже моя забота.
Адельгейда стиснула руку в кулак. Она беззащитна, он это знает. Магу ничего не стоит убить ее или просто лишить способности сопротивляться, и забрать все, что пожелает. Значит, и в самом деле важно, чтобы она отдала печать сама? Но она этого не сделает, тем более на таких условиях. Когда Роланд надевал ей кольцо, он верил, что она не предаст то, чем он жил, не отдаст королевство в руки изменников. Мог ли он предугадать, что его избранница окажется перед подобным выбором? Если она отдаст печать, то нарушит клятву, но ведь Роланд все-таки сможет понять и простить? К тому же надежда остается, пока они живы. Печать — это лишь кусок металла, если король появится в столице, никакие побрякушки не помогут заговорщикам. Отговорки, отговорки… Из нее вышла бы плохая королева, те, кого она любит, ей дороже, чем эфемерная идея всеобщего блага. Но только если ее собственное предательство будет стоить всего полученного взамен, выбирать между жизнями дорогих людей выше ее сил. И как она узнает, что маг сдержал слово?
— Только если отпустишь всех! Если Веллита уйдет живой вместе с остальными! — твердо сказала Адельгейда.
— Ну, всех — так всех, — согласился маг, и у девушки не осталось сомнений в его лжи.
Все это иллюзии, у нее нет никаких шансов, она не выйдет отсюда, как и ее друзья не выйдут из пирамиды. Вопрос только в том, получит ли Дальенна Экхарт кольцо. Как ни странно, эта мысль принесла облегчение.
— Решайся, девочка, — мягкий, заботливый голос обволакивал ее, — тебе сразу станет легче…
Станет. Потому, что мертвым не больно.
— Да, конечно, — чуть слышно сказала она, не оборачиваясь и медленно расстегивая рубашку, чтобы дотянуться до амулета. Маг смотрел ей в спину, но Адельгейду волновало лишь одно — сможет ли он прочитать ее мысли прежде, чем она сожмет в руке подвеску и отправит в неизвестность отчаянный мысленный призыв: "Веллита, помоги мне!!!"
Прошло несколько тяжелых, бесконечных секунд, а потом медальон вдруг налился теплом, сделался почти горячим, и девушка вздрогнула от неожиданности, не веря в то, что происходит.
Веллита отшатнулась назад, когда в окно влетел факел и был отбит в сторону ударом меча. Кажется, это блеснул проворством один из телохранителей лорда Вилара. Теперь маленький островок пламени полыхал в дальнем углу, озаряя развалины неровными бликами. Нападавшие уже один раз пытались поджечь мельницу и выкурить дымом тех, кто в ней укрылся, но не смогли. Камень и остатки отсыревшего дерева напрочь отказывались гореть, да и натаскать хвороста к подножию осажденного сооружения никак не удавалось.
Веллита подумала не без злорадства, что на самом деле пирамида — ловушка для всех. Это надежное, эффективное заклинание для захвата пленных, особенно магов, но не для боя. Никто не рискнет применить серьезное боевое (да и не боевое) заклинание одновременно с активацией пирамиды. Поэтому, наверное, магов среди нападавших пока не обнаружилось. А те, что обложили пирамиду со всех сухопутных сторон и уже, наверное, в десятый раз пытались в кромешной темноте предпринять штурм, были просто боевым мясом, которое бросили сюда в надежде, что они одолеют количеством. Волшебница видела, как уже не меньше десятка врагов погибли, сначала войдя в пирамиду, а потом отступив на несколько шагов назад и коснувшись смертельной грани.
Она сидела у стены на полу второго этажа мельницы, похожего на когда-то добротный чердак. Ей велели не мешать, не мелькать в окнах, не попадаться под руку, ногу или клинок. Вокруг уже несколько раз возобновлялась схватка, однажды нападавшим удалось забраться на второй этаж, но теперь их снова выбили не только вниз, но и за двери. Неподалеку валялись два трупа, а на первом этаже трупов скопилось еще больше. Мужчины были заняты боем, и никто из них не владел магией, поэтому никто не задался вопросом, почему тот, кто создал пирамиду, так спешит? Окружить, ждать, призвать магов, которые расправятся с засевшей внутри волшебницей — тактика понятная и логичная. Но атака, да еще ночью? Даже начинающие маги знали — при таком раскладе риск положить множество своих огромен. Разумеется, жизни солдат отродясь никто не считал, если на кону очередной кусок мирового господства, но сейчас дело не в жизнях. Бестолковая спешка могла испортить любой, даже самый изящный замысел. Может, в пирамиде есть уязвимое место? Волшебница с самого начала думала об этом и искала, искала, искала, но никак не могла понять, как разрушить проклятую ловушку. Тем более что это еще никому не удавалось.