Переход
Шрифт:
Принц пытался собраться с мыслями, побороть растерянность и панику. Здравый смысл требовал сопротивляться — это затянет разбирательство, на котором и самым неразговорчивым быстро развязывают язык, а задержка даст возможность старшему сыну скрыться понадежнее. Но покорность лорда Экхарта вдохновлялась двумя весьма противоречивыми обстоятельствами, одним из которых было древнее правило, гласившее, что вассал, предавший своего правителя и уличенный в этом, не должен лгать и изворачиваться. Единственное, что остается после такого позорного поступка — смирение и раскаяние. Но еще его не отпускал тайный навязчивый страх попасть в руки жуткой парочки, которая не постесняется сделать его унижение принародным и совсем уж
Он понял, что допрос произойдет очень скоро, и участвовать в нем будет сам Роланд — иначе почему знатного заговорщика не только не отправили в городскую тюрьму, как полагалось, но даже, в виде исключения, не упрятали в одну из камер в подвале. Несколько помещений самого тюремного вида в замке остались с очень давних времен, но еще несколько месяцев назад о них помнил разве что главный управляющий в силу своих прямых обязанностей — знать о замке все. Несколько комнат приспособили для хранения хозяйственного инвентаря, а остальные, за ненадобностью, пустовали. Пустовали, правда, лишь до тех пор, пока не пригодились новым претендентам в хозяева.
Заговорщики, обнаружив такой строительный изыск, сразу нашли ему применение. Сначала чтобы насовсем упрятать двух гвардейцев и лакея, услышавших лишнее, да еще одну уличную девку — ну, увлекся кто-то из парней, пришиб ненароком, с кем не бывает? Не оставлять же тела посреди замка и, уж тем более, не вывозить наружу, когда вокруг столько обладателей не в меру любопытных глаз и богатого воображения. И, наконец, вчера ночью старинную камеру заняла постоялица поизысканней. Не стоило поручать ее Рессу, но лорд Экхарт был уверен — на девицу, которая один раз уже пошла на смерть (не могла она не знать, на что идет, отправляясь на охоту за придворным магом), обыкновенные разговоры-уговоры не окажут ни малейшего воздействия. А Ресс умел убеждать. Кто же знал, что эмоции возьмут верх над здравым смыслом? Кто же знал, что Дальенна… Дальенна…
Принц закрыл глаза, не давая надзирателям подглядывать еще и за его чувствами. Надзирателей оказалось много, тот, кому Роланд поручил это дело, даже переусердствовал. В просторном королевском кабинете расположился десяток солдат во главе с офицером, и это были не гвардейцы. Бойцы из отряда Золотого Сокола, узнал пленник. Странно, однако, сегодня распределяются обязанности. А вот еще кое-кто прибыл сюда как раз для исполнения своей работы. Двое мужчин в серой форменной одежде, один постарше, с аккуратной седой бородкой и цепким, внимательным взглядом, другой совсем молодой, но тоже явно не без опыта этой самой работы, расположились за столом короля. Не в кресле с гербом, разумеется, а на стульях сбоку. Они раскладывали бумаги и иногда переговаривались вполголоса, давая указания третьему — секретарю. Лорд Экхарт думал о том, что эти люди — дознаватели из Невидимой стражи, такие неприметные только с виду. На самом деле это лучшие сыщики в королевстве, их на всю страну не более сотни. В столице, как он знал, их служит человек двадцать.
Отбирали стражей тщательно, а учили серьезно, причем у претендентов приветствовались как способности к магии, так и умение безо всякой магии распутывать самые изощренные головоломки. Зато и репутация у Невидимых была соответствующая. В том, что слухи об их неподкупности возникли не на пустом месте, лорд Экхарт недавно убедился сам. Кому-то из его соратников пришла в голову благая идея, что неплохо бы в поисках скрывшегося короля заручиться содействием ребят из этой команды — и успех, мол, гарантирован. Был бы гарантирован, если бы после опрометчивого предложения заговорщикам не пришлось убирать собственного посредника, чтобы не в меру ушлые сыщики не докопались, откуда дует ветерок измены.
Сюда пришли сразу двое, тот, что старше — мастер розыска, а молодой, судя по медальону — маг. Принцу даже польстило такое вниманием. С другой стороны,
Размышления лорда Экхарта прервал приход короля. Встать с кресла пленник не смог, поэтому, в отличие от остальных, остался сидеть. Роланд выглядел спокойным и даже умиротворенным, недавней ярости не осталось и в помине. Значит, лично для него сегодняшний день и в самом деле обошелся малой кровью. А следом в приоткрытую дверь ввинтилась эта мерзкая девка, уже принаряженная в здешнее платье, но все равно чужая и странная. Как нелепо, тоскливо подумал принц, он так хотел узнать от девчонки, которая теперь-то уж наверняка скоро станет королевой, что за Кассандра такая появилась в свите Роланда. И вот теперь его желание сбылось сверх всякой меры — эта особа с чудовищным упорством навязывала ему свое общество. Ее дружок, от кулаков которого до сих пор сводило челюсти, вскоре заявился тоже.
Солдаты покинули кабинет по приказу короля — на допросе могло прозвучать такое, чего не следовало знать случайным людям. Остальные расположились поудобнее. Роланд занял свое привычное место, Кассандра и Морис пристроились на диванчике у окна, не претендуя на главные роли. Дознаватели о чем-то доложили королю, и тот разрешил приступать к работе. Секретарь немедленно взялся за перо.
Сыщики начали издалека. Лорд Экхарт для приличия заупрямился, но это продлилось недолго и закончилось после того, как молодой маг подошел поближе и произнес заклинание. Кассандра с удовлетворением заметила, что сопротивление сразу ослабло, а разговорчивости прибавилось. Принцу пока почти не задавали вопросов, лишь слушали, как он пространно повествует о том, с чего все началось и что из этого вышло. Ничего необычного, и уж тем более ничего нового во всей этой истории не было. Цели и средства оказались старыми, как мир и однообразными до скуки. Принц рассказывал о подкупах, убийствах, угрозах, потихоньку проясняя много странных событий, случившихся за последние месяцы.
— Кто? Имена всех, кто имел к этому отношение…
Он начал перечислять, начав, как ему и предложили, с тех, кто готов был поддержать заговорщиков в любом случае, потом перешел к тем, кто выступил бы с ними при условии, что о смерти Роланда будет достоверно известно, а закончил теми, кто поддержал бы клан Экхартов только в законной борьбе за трон.
— Во сколько вам это обошлось? — вмешался в допрос Роланд, — Хотелось бы знать, почем нынче мои приближенные.
Он назвал. Кассандра не знала здешних "расценок", но, судя по уважительно поднятой брови короля, выходило, что если кто-то и согласился его предать, то хотя бы "за дорого". А кое-кто не согласился — и тоже вышло дорого.
Допрос шел своим чередом, ближе к концу добрались до событий последней ночи. Лорд Экхарт и сам не сразу узнал, как общался его сын с леди Эсперенс. Последние часы в замке в роли хозяина, а не пленника он провел совсем в другом месте, но именно на этом этапе повествования он почувствовал себя особенно неуютно под холодным, презрительным взглядом короля. Впрочем, об этих часах он и сам мог рассказать много интересного. О том, что случилось помимо так и не сложившегося разговора между Рессом Экхартом и Адельгейдой. Пару раз магу пришлось усилить воздействие, чтобы развязать язык принцу по каким-то особо пикантным вопросам, а потом процесс застопорился. И застопорился он на простом вопросе — вы рассказали обо всех? Выходило, что не обо всех. И не обо всем.