Переиграть войну! Пенталогия
Шрифт:
– Понял, Емельян? Ты бы раньше посоветовался, глядишь, и перешивать сейчас не пришлось.
Несвидов сокрушенно почесал затылок.
– Так точно, товарищ майор.
– Ну а для человека с винтовкой есть чего?
– А как же! – и сержант достал из объемистого вещмешка еще одно изделие.
Александр окинул взглядом топорщащуюся подсумками «сбрую»:
– И сколько патронов в нее умещается?
– Мы считали – на сто восемьдесят! – с гордостью сказал Емельян.
– Ну и на фига столько? Ты подумай – это сколько же затвор дергать надо? Вот эти верхние снимите, и подумай насчет подсумков для гранат –
– Слушаюсь! – козырнул Алик.
Как раз в этот момент из динамика рации раздалось:
– Арт вызывает Фермера!
Александр взмахом руки отпустил подчиненных и ответил:
– Фермер в канале.
* * *
Когда мы выехали с хутора на проселок, я, пребывая в отличном расположении духа, стал напевать себе под нос какуюто песенку. А что мне было не петьто? «Языков» взяли, немцам бяку сделали, машину надыбали да еще и съестными припасами разжились – как там КарабасБарабас говорил: «Это просто праздник какойто!» Правда, я не обратил бы на это никакого внимания, если бы Трошин, ехавший вместе с пленными сзади, громко не спросил меня:
– Антон, а что это ты поешь?
– Извини, что оскорбил твой музыкальный слух своим скрипучим голосом! – отшутился я.
– Нет, моему слуху после гаубиц ничего не страшно, а вот офицер чтото нервничает.
Я задумался и воспроизвел уже в полный голос то, что напевал:
Komm nur komm, umarm die W"ulfin
Du wirst nicht gefressen werden
Denn sie leidet keinen Hunger
In den D"urfern, bei den Herden
Komm nur komm, greif nach der Schlange
L"ongst ist all ihr Gift versiegt
Auf dem Bauch ist sie gekrochen
Und der Staub hat sie besiegt
B"uses Erwachen [72]
«Черт, любовь к немецкому «металлу» меня когданибудь под монастырь подведет!» – только и подумал я, обернувшись и увидев испуганные глаза немецкого интенданта. Правда, игру в гляделки практически тут же пришлось прекратить, так как машина влетела колесом в рытвину, да так, что руль чуть не вырвало у меня из рук.
– Хорошо, петь не буду! – бросил я через плечо. – Хотя, может, у него абсолютный музыкальный слух, вот и нервничает, когда я фальшивлю.
72
Ну, давай, обними Волчицу.
Ты не бойся – не съедят!
Они не голодны сейчас
Рядом с селеньями и стадами.
Ну, давай, схвати змею за хвост!
Ведь от старости ее яд иссяк,
И потому она униженно пресмыкается в пыли –
Грубое возвращение в реальность.
SUBWAY TO SALLY
«B"uses Erwachen»
Спустя некоторое время, когда мы уже въехали в лес и, свернув в чащу, остановились, Слава вылез из машины и сказал:
– А я и не знал, что ты так хорошо немецкий знаешь. Вон, даже песни поешь…
– Чтобы песни петь – язык необязательно знать. Ритм, слова… Я даже
– Как это так? – удивился Трошин.
– Элементарно! То есть о чем пою, примерно представляю, но чтобы художественно на бумаге изложить да чтоб на стихи похоже получилось – тут, брат, талант нужон.
– А, – понимающе протянул он.
– Ладно, хорош лясы точить, сейчас наших предупрежу, а ты давай «пешеходов» иди встречай.
Разделившись, мы двинулись каждый в свою сторону: я поехал к базе, а Слава скрылся в лесу.
Когда я был метрах в ста от предполагаемого местонахождения базы, из кустов донеслось:
– Стой! Двадцать восемь.
Я притормозил, хотя и так тащился с поистине черепашьей скоростью и ответил:
– Двенадцать.
– Проезжайте, товарищ старший лейтенант, – ответили мне из кустов и добавили уже вдогон: – Поздравляем с «языком»!
Командир вышел изза грузовика, как только я заглушил мотор. Подошел и, не дав мне даже начать рапорт, радостно приобнял за плечи:
– Молодец, Тоха! На ловца и зверь бежит!
– Сань, а мы еще и продуктов привезли…
– Это тоже хорошо… Пойдем, что ли, твоего интенданта поспрошаем?
– Вы с Аликом идите, я то вам зачем? А пока вы там майора будете плющить, я его переводчика попытаю. Время заодно сэкономим.
– Неплохая мысль, только вот список вопросов давай согласуем, – одобрил мою идею командир. – Еще какиенибудь идеи есть, чтоб потом не отвлекаться?
– Ага, я с местным старостой скорешился. Договорились, что он совхозное стадо с ферм угонит и людям раздаст.
– Хм, наш пострел везде поспел? – с непонятным выражением на лице пробормотал Саня. – Еще чтонибудь?
– А староста предложил налет на элеватор сделать – его только пара полицаев сторожит.
– Ну, и на кой нам это? Только светиться зазря!
– Так намто опасности практически никакой – все одно сегодня вечером отсюда ноги сделаем.
– А польза какая?
– Много от этого пользы. Сам посуди: немцев без зерна оставим – это раз, народу от голода пухнуть не дадим – это два, пару полицаев к ногтю – это три…
– Стойстойстой… Развоевался тут, понимаешь. Вот мужиков дождемся и тогда решим. Иди, пока продукты Емельяну сдай.
Поскольку мешки с продуктами мы разместили на переднем сиденье машины, то вытащить унтерапереводчика, не выполнив приказ командира, было сложновато. К моей удаче, мимо проходил лейтенант Скороспелый с охапкой сушняка.
– Товарищ лейтенант, – окликнул я его, – вы не на кухню, часом?
– Да, туда.
– Будьте добры, приведите сюда сержанта Несвидова.
Через пару минут лейтенант вернулся вместе с Емельяном.
– Товарищ сержант, принимайте продукты! – весело поприветствовал я нашего старшину.
– И что там, товарищ старший лейтенант? – невзирая на все больше входящие в обиход «боевые прозвища», Несвидов строго придерживался в общении с нами устава.
– Не знаю, времени заглядывать не было…
Емельян укоризненно покачал головой:
– Товарищ лейтенант, помогите донести, пожалуйста! – попросил он контуженого танкиста.
– Отставить! – вмешался я. – Вы, лейтенант, лучше пока пленных посторожите, а я сержанту помогу, а то, насколько я помню, вам еще напрягаться вредно… – и с этими словами я подхватил один из мешков.