Перекличка мертвых
Шрифт:
— Я обожаю ее не настолько, чтобы свою отлучку на викторину в местный паб считать серьезной изменой.
— Не мне тебя судить, Рэй. Я просто интересуюсь, проясняют ли что-нибудь в деле Коллера новые улики.
Ребус услышал усталый смех собеседника.
— Ты что, никогда не даешь себе передышки, а?
— Рэй, я стараюсь не для себя. Я просто помогаю Шивон. Если она раскроет это дело, для нее это будет большим плюсом. Ведь именно она отыскала ту поляну.
— Материалы прибыли в лабораторию всего
— Слышал поговорку: «Куй железо, пока горячо?»
— Слыхал, Джон, но пиво, которое стоит передо мной, холодное.
— Для Шивон это очень много значит. Она готова тебя наградить.
— Как наградить?
— Дать тебе шанс продемонстрировать ей возможности своей машины. На природе, на глухих извилистых дорогах. Кто знает, может, путешествие завершится в номере отеля, конечно, если ты отличишься. — Ребус чуть помедлил. — А что это там за музыка?
— Это как раз и есть один из вопросов викторины.
— Похоже, это «Стили Дэн».
— А откуда появилось название этой группы?
— Это что-то из романа Уильяма Берроуза. Теперь обещай мне, что по окончании викторины сразу двинешь в лабораторию…
Радуясь, что все получилось так, как он хотел, Ребус приготовил себе кофе и, развалившись в кресле и удобно вытянув ноги, с удовольствием выпил полную кружку. В здании было тихо. Дежурного сержанта в приемной уже сменил один из младших помощников. Ребус кивнул ему, хотя до этого они не встречались.
— Все пытаюсь дозвониться до уголовного отдела, чтобы сообщить о звонке, — сказал молодой офицер, запуская палец за ворот рубашки: его шея была обильно усеяна то ли угревой, то ли какой-то другой сыпью.
— Я из уголовного отдела, — ответил Ребус. — А что случилось?
— Какое-то происшествие в замке, сэр.
— Неужто протестующие уже взялись за дело?
Дежурный помотал головой:
— Сообщают, что слышали крик и звук удара тела о землю. Наверно, кто-то упал с крепостной стены.
— Да ведь поздно уже, замок закрыт для публики, — заметил Ребус, нахмурившись.
— Ужин там, что ли, для каких-то важных шишек…
— И кто-то хорошо погулял?
Дежурный пожал плечами:
— Сказать, что никого нет?
— Да нет, сынок, не дури, — ответил ему Ребус и пошел за курткой.
Эдинбургский замок — это не только одно из любимых туристами мест, там еще размещаются действующие казармы, о чем сообщил Ребусу сэр Дэвид Стилфорт, с которым он столкнулся, едва миновав подъемную крепостную решетку.
— Вы, я вижу, уже кое-что выяснили, — произнес Ребус тоном, в котором слышался вопрос.
Представитель особого подразделения был при смокинге и в лакированных туфлях.
— Соответственно, объект находится под эгидой армии…
— Не совсем понимаю, что значит «под эгидой»,
— Это значит, — прошипел, выходя из себя, Стилфорт, — что расследованием того, что, как и почему здесь произошло, будет заниматься военная полиция.
— А ужин, наверное, был неплох, а? — бросил Ребус на ходу.
Дорожка поднималась вверх, и оба ежились под свирепыми порывами ветра.
— Здесь собрались очень важные люди, инспектор Ребус.
Словно по сигналу, из какого-то туннеля вынырнула машина. Она двигалась к воротам, и, чтобы ее пропустить, Ребусу и Стилфорту пришлось разойтись в разные стороны. Ребус мельком увидел лицо сидевшего сзади пассажира: блеск металлической оправы на вытянутом бледном и взволнованном лице. Но, как язвительно заметил Ребус Стилфорту, в последнее время министр иностранных дел нередко выглядел взволнованным. Представитель особого подразделения нахмурился, недовольный тем, что пассажира узнали.
— Надеюсь, не придется его допрашивать, — бросил Ребус, когда они снова пошли рядом.
— Послушайте, инспектор…
Но Ребус не прореагировал.
— Дело в следующим, сэр, — продолжал он на ходу, повернув голову к Стилфорту. — Возможно, жертва свалилась или прыгнула, но, может быть, с ней «как-то» и «почему-то» произошло что-то другое… Я вовсе не оспариваю, что в момент падения этот человек находился на территории, контролируемой армией… но вот приземлилось тело на несколько сот футов южнее — в Садах на Принсез-стрит. — Лицо Ребуса расплылось в угодливой улыбке. — Вот потому-то оно мое.
Продолжая идти по тропинке, Ребус пытался вспомнить, когда он в последний раз заходил на территорию замка. Разумеется, он приводил сюда дочь, но это было двадцать с лишним лет назад. Замок был виден из любой точки Эдинбурга. С дороги из аэропорта замок смотрелся хмурой серой громадиной, вызывавшей у зрителя опасение, что его глаза потеряли способность различать цвет. Со стороны Принсез-стрит, Лотиан-роуд и Джонстон-террас крепостные стены казались абсолютно отвесными и неприступными, что подтверждалось их долгой историей. А подходя со стороны Лоунмаркета, вы поднимались по некрутому склону прямо к входу, почти не ощущая всей грандиозности этого сооружения.
Ребус, подъехавший со стороны Гейфилд-сквер, с большим трудом пробился к замку. Полицейские не хотели пропускать его через мост Уэверли, где в ожидании завтрашнего марша устанавливали заграждения и слышался пронзительный лязг и грохот металла. Ребус настойчиво сигналил, не обращая внимания на жесты полицейских, требующих, чтобы он ехал другим путем. Когда к машине подошел офицер, Ребус опустил боковое стекло и показал удостоверение.
— Проезд закрыт, — объявил офицер с английским акцентом — возможно, его прислали сюда из Ланкашира.