Переключение передач
Шрифт:
Она кивнула.
— Тогда начнем с чего-нибудь попроще, может, с массажной продукции. Разомнете ему мышцы, и если он хороший парень, он вернет должок. Потом уже начнется веселье. — Род подмигнул, и румянец полностью сошел с ее щек.
— Супер. Спасибо.
— На здоровье. — По магазину они шли бок о бок. — После массажной продукции нам надо выбрать нижнее белье.
Девушка споткнулась.
— Нет. На мне оно смотреться не будет.
Род нахмурился. Он не любил слышать такие слова и от мужчин,
— Вы великолепны, он наверняка считает так же. Обещаю, ему понравится.
Она смущенно кивнула. Только в этом маленьком согласии он и нуждался.
— Давайте приступим.
Она пожала плечами.
— Ну раз уж я здесь... Да, давайте приступим.
Полчаса спустя они стояли возле стойки с полной корзиной, а Алетия — так она представилась — улыбалась во весь рот.
— Ему бы даже в голову не пришло, что я такое отчебучу. Он распсихуется.
— Он кайфанет, — сказал Род.
Он назвал ей сумму, и Алетия расплатилась, а почти дойдя до двери, остановилась.
— Спасибо. Я очень стеснялась сюда приходить. Набралась смелости только с третьей попытки. Уже не терпится надеть белье. Вы умеете ладить с людьми... и с вами спокойно. Спасибо.
Этой части работы люди не понимали. Дело не только в продаже секс-игрушек. Главное — радовать людей, делать так, чтобы им было хорошо; ради этого Род не против стать грешным развратником.
— Для этого я здесь. Развлекайтесь.
Она улыбнулась и вышла из магазина, а он испытал чувство удовлетворения. Загудевший телефон напомнил Роду о разговоре с Лэндоном. Он взял с полки трубку и увидел три сообщения.
«Я пошутил».
«А, ясно, сначала разбудил, а теперь забил на меня».
«Пошел я спать».
Терпением Лэндон явно не отличался. «Ого... Ты всегда такой нетерпеливый или только мне повезло? Произошло важное событие. Девушка впервые зашла в секс-шоп. Если тебе интересно, я ее спас».
Род снова отложил трубку, зная, что ответит Лэндон нескоро.
***
Мать мыла посуду, когда Лэндон вошел в кухню. Так странно... вернуться сюда, жить дома.
— Доброе утро. — Он почесал голову.
— Уже день. — Она улыбнулась.
Мать уже успела одеться и накраситься, а волосы оставила распущенными. Выглядела она хорошо, выглядела счастливой. На стойке он заметил пузырек с таблетками. Она проследила его взгляд.
— Да, лекарство я приняла. Много лет я принимаю их самостоятельно. Я не ребенок, Лэндон.
Лэндон насупился. Ее эмоции в принципе понятны. Он считал так же насчет жизни дома. Запутанная ситуация. После того как отец ушел, мама пережила непростые времена. Иногда наступали так называемые мрачные периоды, но с годами их становилось все меньше и меньше. В обратной ситуации он не сказал бы
— Извини. Не хотел лезть не в свое дело.
— Ничего. Я понимаю. Клянусь, все в порядке. Не думай, я в курсе, что ты здесь из-за того, что Шенен чересчур беспокоится. Я не дура. Но я счастлива, что ты приехал домой, и сделаю вид, что ты вернулся в Вирджинию, потому что соскучился. — Она взяла со стойки полотенце и вытерла руки. — Здорово каждый день видеть твое лицо. Жаль, ты считаешь, что тебе пришлось вернуться из-за меня.
— Я вернулся не только из-за тебя.
Он вернулся, потому что это важно. Шенен выходила замуж. С тех пор как Лэндон уехал из дома, он виделся с родней не чаще раза в год.
Чем старше он становился, тем сильнее боялся превратиться в отца. Лэндон люто ненавидел этого мудака и не мог рисковать.
— Тогда почему ты хандришь?
Чувство вины нахлынуло на него, как пчелы на улей.
— О чем ты? Я не хандрю.
Странно, но отчасти это правда. Он ненавидел этот город и не хотел жить с матерью. Но, если не считать работу, Лэндону и в Орландо особо не нравилось. Он нуждался в переменах, но не в этой конкретной перемене.
— За эти годы ты ясно дал понять, что не хочешь жить здесь. Не хочешь находиться здесь.
Лэндон, вздохнув, сел на стул. Слова задели, но лгать он не станет.
— Да, я не хотел здесь находиться. Но дело не в тебе.
— Отъезд из дома не изменит прошлое. Не изменит то, что он ушел.
Внутри начал закипать гнев. Казалось бы, спустя столько времени это не должно иметь значения, Лэндон мог бы простить его или хотя бы при мысли о нем не испытывать желания сжечь весь гребаный мир дотла.
— То, что я делаю, никак с ним не связано.
— Конечно, связано. Нельзя отрицать, Лэндон, нас формирует опыт, хороший и плохой. Он был молод... Мы оба были молоды и совершали ошибки. Вы с Шенен знаете, я тоже не без греха.
Чтобы хоть чем-то заняться, Лэндон прошел к холодильнику. Говорить об отце совершенно не хотелось.
— Не надо. Не оправдывай его. — Зачем они вообще это обсуждали?
— Все мы люди. У всех случаются промахи. Если ты можешь простить меня, почему бы не простить и его?
Лэндон повернулся к матери.
— Потому что его нет рядом! Он ушел, помнишь? Положил на все болт и свалил! — Мать вздрогнула, а он мысленно выругался. — Черт. Прости. Я не хотел орать. — Но все же сказал он правду.
Лэндон сгреб ее в охапку и чмокнул в темноволосую макушку.
— Я скучал.
— Я тоже скучала. Просто хочу, чтобы ты был счастлив и не шел по жизни с сожалениями. Моих сожалений хватит на двоих, да и твой отец наверняка раскаивается.
После очередного упоминания Лэндон приложил все силы, чтобы не одеревенеть.