Перекрестки
Шрифт:
Но по пути им больше никто так и не встретился. Да и вообще за третий день пути, проехали больше, чем за предыдущие два. Наверное все уже как то привыкли к дороге. И она такой сильной усталости уже не вызывала, да и не отвлекал никто по дороге. Редкие броды были отличными, проходили их практически без остановок. Так что они прошагали вдоль старого тракта, и сейчас нужно было сворачивать с него, не то что бы они ехали по старой дороге. Нет дороги сейчас тут не было, в смысле покрытия не было никакого, но она когда то давно была, и кое какие удобства оставались. Где то подъём более пологим сделан, где-то овраг засыпан,
А пока, они перешли очередной брод и свернули с тракта в доль реки. Им предстояло прошагать километров тридцать, а потом ещё раз свернуть. Даже на этом пути в тридцать километров было два подозрительных места, это две ложбинки. Насколько они проходимы? По картам было непонятно.
Хотя долго гадать не пришлось, уже через десять минут они уже преодолели первую ложбину, она оказалось очень удобная для шагохода, плавные спуски заросшие травой. А вот ещё минут через двадцать, совершенно в неожиданном месте, где на карте невидно было никаких препятствий прямо по верх травы тёк широкий ручей. И не было бы проблем, если этот ручей намыл себе русло. Перешагнули бы его и всё. А так этот ручей тёк широкой лентой прямо поверх травы, словно весенний из под кучи со снегом, и так же как и весенний напитал землю, и под верхним слоем сплетённых корней была грязь. И как глубоко проверять не хотелось.
Поездив в поисках удобной переправы через этот ручей, чуть выше по течению нашли развороченное грязное месиво, вероятно следы шагохода, кто-то провалился тут, и размесив грязь перебрался на этот берег.
Решили тоже рискнуть, правда не тут, а где ручей был самым узким. Все вышли из шагохода, а Темнила хотел проверить, сначала наступив только передними ногами шагохода на опасный участок, провалиться или нет, и раз провалиться то на какую глубину. А участок, действительно был опасный, верхний слой травы ходил волнами, будто это водяной матрас. По задумке, хотели посмотреть как глубоко провалятся передние ноги, ведь грязь тоже не бесконечная, где то там в глубине, под ней должна быть твёрдая глина.
Но как ни странно, корни шагоход выдержали, хоть под ногами земля заметно прогнулась, и если бы темнило подождал пару секунд, ноги провалились бы, но Темнила не стал ждать, а двинул вперёд. И … и спокойно перешёл опасный участок, земля всё же выдержала.
Следующая ложбина которую так опасался Данил была вообще еле заметной. Правда заросшей деревцами и кустарником. Проблем с преодолением этой ложбинки не предвиделось. Однако как только шагоход спустился в ложбинку.
— Бдень.
По передней стойке, почти под самой крышей, над головами ударилась со звоном пуля, что характерно, выстрела то почти слышно не было. Не просто так говорят что летящую по тебе пулю неслышно, она не вжикает, не свистит. Расслабленное полудремотное состояние, со всех слетело махом. Неприятная ситуация, если сетчатые борта, худо бедно защищают от нежити, то вот от пуль, такие борта не защитят, и даже наоборот. Такие борта не позволяют выпрыгнуть, в любом направлении. А скученны они хорошо в кузове, стреляй наугад, по двое валить будешь. Стреляли явно с тех кустов, метров
— Карина, противоположную, сторону Шило..
— Ду-ду-ду-ду-ду.
Перебил Данила рокот, пулемёта. Бланш молодец, не дала неизвестному стрелку даже перезаредиться.
— А-А-А…
Кто-то завыл нечеловеческим голосом. Из тех кустов, про которые Данил и думал.
— Темнило, стой. Шило, Геха на выход. Остальные прикрывают.
Данил, сам насколько возможно быстро выскочил из шагохода. За ближайшими кустами не переставал кто то орать.
— Шило, правее пригибаясь, Геха левее. Вперёд! Остальные, стрелять во всё что шевелиться.
— Не надо стрелять, мы сдаёмся!
Послышался крик из кустов.
— Выходи по одному, задрав высоко руки.
Никакой реакции.
— Если, насчёт три не выйдете начинаем стрелять. Раз, два..
Из-за кустов одновременно вскочили четверо парней, поднимая над головой различное оружие.
— Ружья на пол.
Парни тут же покидали на землю ружья.
— Все?
— Один раненый.
— Ты забери у него оружие. Остальные по одному сюда.
Данил валил всех на землю, лицом вниз заставляя раздвигать ноги, и класть руки за голову.
— Геха, Шило, тащите раненого. Карина, идём глянешь, что с ним.
— Да, что там с ним может быть, раз орёт долго, значит нормально всё там. Ну может и не нормально.
Карина увидела раненого в бедро пятого парня, и как то изменилась в лице, видно, что ранение могло быть серьёзное. В месте с Кариной выпрыгнули из шагохода, Кучер, Серый и Рыжая. Причём распределились по секторам Ну кроме, Карины, и Кучера. Кучер подошёл к Даниле.
— Ловко ты с пленными управляешься. Я чего то не знаю, и ты в спец войсках раньше служил.
— Нет, фильмов много смотрел.
— Ну, ну. Я это заметил ещё там, когда ты новенького паренька, под дулом пистолета профессионально обыскал.
Не поверил Кучер, но больше вмешиваться не стал. Да и Данил не стал оправдываться, не верит и не нужно.
— И что нам с вами делать?
Спросил Данил у пленных.
— Отпустить.
— Что? Что бы ты на обратном пути, народу побольше набрал, и вновь нас встретил?
— Мы больше не будем.
— Ну вот, грохнем вас сейчас, тогда точно не будете.
— Пожалуйста не нужно.
— Для чего хоть стреляли по нам?
— Нам шагоход нужен был.
— Для чего?
— Хотели добраться до ближайшего города.
— Ну мне вас не понять. Вы что думаете перестреляли бы нас, появились в городе на шагоходе, и никто бы вас не спросил, как это всем знакомый в городе шагоход поменял хозяев?
— Мы не хотели вас убивать.
— И для этого стреляли.
— Мы стреляли мимо шагохода, что бы вас напугать.
— Ну у вас получилось, мы напуганы и..
— А-а-й.
Вскрикнул раненый, перебив все разговоры.
— Не бреши, не так уж больно. — Приговаривала Карина, разрезав штанину и обрабатывая рану. — Тебе повезло, сосуды не задело, вскользь прошло, всего лишь царапина, здесь вообще всё хорошо заживает, так что через неделю будешь скакать во всю.
Ну блин, они ещё желторотые пацаны, что с ними делать? Грохнуть, рука не подымется. Да даже уже отметелить их неохота. Хотя изначально было такое желание, даже не просто желание, а нестерпимое желание, а вот сейчас куда то пропало.