Перекрёстки

Витт Лео де

В домах загорались окна. Послышался глухой стук, это любопытные вышли на балконы. Люди, кто-то в ужасе, а кто-то в гневе, глядели на кричащего у помойки человека.

— Да заткнись ты! Люди спят! — возмутился кто-то.

Лёва убрал руки с глаз, давая холодному ветру остудить кожу. Но порывы ветра только обжигали лицо. Он попытался упереться рукой в асфальт, и та шлёпнула в

лужу. Лёва перевернулся на живот и принялся взбалтывать воду в лужице, брызгал себе на глаза. Он пытался их раскрыть, но веки заклеились.

— Кто-нибудь, вызовите ему скорую! Не видите, человеку плохо!

— Сам виноват! Я видел, как он за девчонкой гнался!

В воздухе разрастался спор. Говорящие окна решали, что делать с несчастным.

Жар постепенно сходил с лёвиного лица. С очередной попытки он открыл глаза. Мир предстал мутным и расплывчатым. Лёве безумно хотелось протереть зудящие глаза, но стоило только прикоснуться к лицу так возникала новая вспышка боли, будто в веки ему втыкали иглы.

Лёва попытался встать. Это получилось у него со второй попытки. Он хотел рассмотреть штуковину, о которую споткнулся, но глаза, словно были намазаны мылом. Парень нагнулся и сжал нечто рукой. Высокие клавиши. Металлический валик. И углубление посередине. Кажется, это была печатная машинка. Лёва взял её под мышку, сам не зная зачем, и поплёлся домой, стараясь ни во что не врезаться.

Дома он поставил печатную машинку на кухонный стол. Белое дерево мгновенно покрылось уличной слякотью. Достал из холодильника банку пива и уставился в окно.

— Вот так оно в жизни, Лев. — сказал он сам себе. — Правильно матушка говорила, не нужно уходить от мамы к всяким шлюхам.

В окне он видел лишь разноцветные пятна, которые постепенно вырисовывались в огни ночного города. Лёва посмотрел на печатную машинку и коричневую струйку, стекающую со стола.

— Вот так пишутся романы? И зачем я тебя принёс?

Машинка не ответила. Молча смотрела на него и ждала, когда очередная потерянная душа за неё возьмётся. Печатные машинки — самые ветреные создания на свете.

Вдруг Лёву посетила внезапная мысль. Может стоит попробовать?

— Так, стой-ка тут. Где-то у меня

завалялась бумага.

Он порылся в шкафу и достал цельную пачку бумаги, которая ждала своего часа. Лёва разорвал упаковку и достал первый лист, тот измялся и полетел в корзину. Лёва вытащил из упаковки всю стопку и плюхнул на стол. Вставил один лист в щель и прокрутил валик.

— Итак!.. Сначала это… эм… Название.

Он нажал на клавишу, но на бумаге показались лишь очертания буквы. Тогда он стукнул по клавише и на листе напечаталась первая буква.

— Маленькие вещи. — продиктовал себе под нос Лёва. — Теперь подзаголовок.

Щелчок. Перенос строки.

— Любовный роман.

Небольшая пауза.

— Или повесть? Или роман?

Роман. Жизнь малыша определённо была похожа на роман. В ней были и завязка в виде его рождения, и волнующая кульминация в виде тяжёлой операции, а когда-нибудь будет и конец. В виде смерти.

Малыш в последний раз поглядел на луну и протянул к ней руку, прощаясь с ней. Он слез с гамака и протез на левой ноге скрипнул.

— Ай!

По воздуху летал быстрый шелест. Мальчонка поднял голову и увидел сотни исписанных листов, летящих вниз. Что за удивительное явление природы! Сквозь летающую бумагу он разглядел в окне человека в красной толстовке. Тот пристально глядел на него, а потом помахал рукой. Малышу не понравился этот человек. Он развернулся и пошагал, хромая, к дому. Сосуды сжались на морозном воздухе и теперь культя болела, когда он наваливался на протез.

Малыш зашёл к себе в комнату, сел на кресло перед компьютером и снял протез. Он тщательно намазал кремом культю, а затем вытер пальцы о футболку и забарабанил по клавиатуре. Подушечки пальцев прилипали к клавишам, оставляя на кнопках жирный блеск. Малышу пришло новое письмо. Он подпрыгнул в кресле от радости. Вот она! Она написала! Его верная подруга! Та, кто каждый раз, когда малыш был на грани отчаяния, поднимала его и держала за руку. Его спутница по жизни! Малыш взял мышку и с любовью провёл курсором по нику любимой девочки. Mechta!