Перекрёстки

Kriks

– Анна, Анна, Анна! – Пилика налетела на нее, как тайфун на остров.

– Что такое? – Киояма покачнулась на каблуках.

– Я решилась, я готова, я смогу, – отрапортовала Пилика.

– Молодееец, – Анна похлопала ее по плечу, – так, для проформы: а о чем речь?

– Я признаюсь во всем Лайсу!

– Отлично! – глаза Анны блеснули победой, – наконец-то!

– Дамы и господа! – торжественно начал Голдва, – вот и приближается тот самый момент, ради которого все мы здесь собрались! Отсчет начинается!

Пять!

– Четыре! – все начали распечатывать шампанское.

– Три! – Силва встал между Джун и Голдвой, держа бутылку наготове.

– Два!

– Щас взлетим… – съязвил Рен, кивая Фениксу.

– Один!

– С Новым годом! – завопила Джун под оглушающие выстрелы пробок. Силва окатил её шампанским, все счастливо кинулись чокаться, обниматься и поздравлять друг друга.

Наступление Нового Года – это не просто праздник, это не просто так. Вера в светлое будущее, ожидание чуда, желание сказки – всё сливается воедино. Любовь, дружба, всепрощение вытесняют зависть, ложь, лицемерие.

Тамао перестает стесняться Йо, Пилика улыбается Рену, Анна целует в щеку Хао, родители гордятся своими детьми, а дети благодарны родителям за всё. Голдва счастливо смотрит на своих красивых подопечных. Глория поздравляет Кая, Скарлет садится рядом с Хоро, Джин обнимает Лайсерга, Канна берет Цинка за руку, Дориан признается Мари в своих чувствах. Все друг друга любят преданно, нежно и навсегда, но… всего мгновенье, одно волшебное мгновенье длится это чудо. И вот, новый год наступил, и… поехали!

– Здорово, просто прекрасно! – верещала Мати.

– Успокойся, – отозвался Лайсерг, вытягивая руку с мобильником вверх, – паника никому еще не помогала…

– Застрять в новогоднюю ночь! – Мари всплеснула руками, – и всё из-за вашей дурацкой добавки!

– Конечно, – Хао развел руками, – добавка якобы наша, а пить будут все!

– И зачем я только с вами поехала, – пробурчала Мари.

– Я бы тоже предпочел другую девушку видеть на твоем месте, – парировал Хао.

– Как и все прочие в этом лифте, хотели бы видеть кого-то другого, – примирительно закончил Лайсерг, – хватит ругаться, неизвестно еще, сколько нам придется тут сидеть.

– А телефоны? – с надеждой спросила Мати, к который раз нажимая кнопку вызова тех, кто должен был бы прийти на помощь.

– Тут нет связи, – Лайсерг покачал головой.

– Мы в самом огромном маркете города! – нервно воскликнула Мари, – и нас никто не спасает из чертового лифта в новогоднюю ночь!

– Когда-то же они заметят наше долгое отсутствие, – слегка испуганно предложила Мати.

– Спорный вопрос. Они все пьяные и, должно быть, уже в особняке, – Лайсерг кинул взгляд на наручные часы.

– Да перестань, – отмахнулся Хао, – там остались Блэк и Монк. Скоро они запереживают, что мы увели их красавиц, –

он подмигнул Фауне, та фыркнула в ответ.

– Давай не будем о тех, кто о тебе запереживает, – улыбнулась Мари.

– Если ты о Йо, он пьяный в усмерть.

– Я не о Йо.

– Проехали эту тему.

– Как скажешь, – пожала плечами Мари. Потом подошла к двери и начала тарабанить в нее, – Эй! Кто-нибудь!

– Ты зря тратишь время, – спокойно констатировал Лайсерг, – сейчас там только охрана, и они не стоят возле лифтов.

– Что же делать тогда? – растерянно спросила Мати.

– Надеяться на твоего Монка, – опять вставил Хао.

– На самом деле, да, – подтвердил Лайсерг, – были бы мы в американском фильме, полезли через вентиляцию, – он усмехнулся, – а так, остается только ждать, пока кто-то из наших заметит, что нас нет так долго.

– И я почти наверняка знаю, кто это будет, – не удержался Хао, представив себе томящуюся в ожидании чуда Пилику, которая в эту минуту, скорее всего, уже безжалостно тормошила Анну, заставляя действовать. Что ж, тем лучше для них. Иначе свой новый год они проведут здесь, в лифте.

– А что, разве в таких местах не предусмотрены камеры? – нахмурила брови Мати.

– В фильмах обычно да. Но открывают они только после того, как кто-то займется сексом, – улыбнулся Лайсерг.

– Что ж, это ради нас всех, – театрально заявил Хао, – Мари, раздевайся!

– Да ни за что, – Фауна скрестила руки на груди, Мати нервно посмеялась.

– Давайте поиграем что ли, – предложил Лайсерг. Хао задумался на минуту, осмотрел кабину лифта, своих «коллег по цеху», и вдруг резко толкнул Мари к стене.

– Хао, ты чего? – опешила Мати.

– Ловлю момент, – он запустил руки ей под платье, раздвигая ноги.

– Совсем сдурел? – завизжала Мати.

– Асакура, прекрати! – Дител начал оттаскивать его от девушки.

– Давай же, детка, – ворковал Хао, Мари визжала всё громче, Мати колотила Асакуру по спине.

– А ну не трогай девку! – послышался громкий раздраженный голос.

– Так и думал, – Хао легко отпустил Мари. Она дернулась в сторону и поправила платье.

– Ну и что это было? – яростно спросила Мати, скрещивая руки.

– Прости, малышка, – Хао кивнул Мари, – они не покинут свой праздник ради нас. Но если изнасилование начнется, выбора у них не останется, – он развел руками. Мари всё ещё обиженно смотрела на него, руки у нее тряслись, а в горле пересохло.

– Фу, – выдохнул Лайсерг, – предупреждать надо о таких вещах…

– Мне нужна была живая реакция, – спокойно ответил Хао.

– А если бы там и впрямь никого не было? – нервно спросил Дител.

– Ну, Мари пришлось бы нелегко, – он усмехнулся, Мати громко фыркнула и закрыла собой подругу.