Перекрестный огонь

Фаррер Мэтью

Тупик.

Кальпурния сидела, опустив подбородок на руки, в обзорной галерее на внутренней поверхности Кольца, огромного адамантинового пояса, который висел над экватором Гидрафура. По обе стороны от окна изгибалась стена, усеянная турелями и причальными башнями, и сверкала, словно город, которым, фактически, и являлось Кольцо. Морщинистый лик Гидрафура простирался под ними, и окно было достаточно высоким, чтобы можно было посмотреть и на Галату, гидрафурскую луну, которая с поверхности выглядела как призрак персикового цвета, но в космосе становилась яркой, льдисто-серебряной, усеянной множеством поблескивающих оборонных станций.

Вокруг высились стены из темного железа, обшитые деревянными панелями, и закрученные металлические

узоры украшали мебель, двери и перила. Все помещения Кольца, которые видела Кальпурния, имели странный антикварный вид, нехарактерный ни для одного иного корабля или здания, где она успела побывать, но неспокойная атмосфера быстро отвлекла ее от размышлений об этом.

Чтобы конструкцию столь огромного размера не разорвало приливными силами солнца, Галаты и другими объектами на причудливой двойной эклиптике Гидрафура, понадобились труды, которые едва ли превосходили само создание Кольца. Его секции, достигавшие десятков километров в длину, были выстроены так, что могли растягиваться и скользить, благодаря чему Кольцо плавно меняло форму вместо того, чтобы сохранять жесткость и разрушаться из-за этого. Через равные интервалы лента Кольца проходила сквозь огромные квадратные бастионы, наиболее мощно укрепленные и защищенные части конструкции, которая сама по себе была гигантской цитаделью. В них находились генераторы гравитационного поля, помогавшие компенсировать напряжение, не вмешиваясь в работу гравитации на внутренних палубах. По пути на Гидрафур Кальпурнии рассказали, что обучаемые здесь адепты Механикус славятся своим знанием гравитационной инженерии по всему сегментуму, и учатся они этому благодаря одной лишь работе с управлением Кольцом.

Постоянное изменение и движение станции обеспечивало ее существование, но при этом создавало постоянный шумовой фон из тихих стонов, погромыхиваний и редкого пронзительного визга. Ветераны Кольца шутили, что оно болтает или поет колыбельные, и бытовал целый ряд суеверий, связанных с тем, что означали определенные шумы для тех, кто их услышал. Кальпурния знала только, что они действуют ей на нервы.

Пристыкованные друг к другу «Аурум Санктус» и «Горн Правосудия» все еще висели где-то в космосе, где и будут оставаться, пока не закончатся все юридические проволочки. Кальпурния старалась не думать, сколько времени это может занять. С другой стороны, капитан-коммодор Эсмериан пребывал в отличном настроении с тех пор, как ему доложили о взятии «Санктуса» на абордаж, и сразу же приказал отправить скоростной корабль-дромон, чтобы тот на всех парах отвез их обратно на Гидрафур. Дромоны были небольшими внутрисистемными судами, тесными, забитыми, без тех огромных просторов, какие можно увидеть в межзвездных кораблях, но это вполне подходило под настроение Кальпурнии.

— Мы устранили одну из альтернатив, арбитр, — сказал ей Жоу, — и это ценно.

Звучало так, будто он пытался себя убедить. Кальпурния думала, что инквизитор по-прежнему хотел верить в виновность «Санктуса» — он оставил на борту авгуров, чтобы они продолжали прочесывать палубы, несмотря на заверения, что они их уже тщательно вынюхали.

— Я не знаю, что у нас еще есть. Совпадение по времени все же подозрительно. Может, этот корабль и не привез незаконного псайкера, но все равно могут найтись какие-то связи со взрывом.

Жоу фыркнул.

— Мое дело — исключительно псайкер, — заявил он. — В первую очередь я должен был подтвердить, что корабль с ним не имел дела.

— Понятно, — сказала Кальпурния. — Вам не кажется, что зависимость навигатора от Экклезиархии — это немного странно? И почему они так боятся Флота? Почему посланники епархии были так напуганы? Если подумать об этом, то возникает вопрос, почему Флот так быстро встал на нашу сторону? Я поняла все эти разговоры о секретных посланиях и силовой поддержке, но я не понимаю, почему.

— На это я, по крайней мере, могу ответить, — Жоу повернулся спиной к окну, сцепив за собой руки. — Этот корабль служил Собору, то есть высокочтимому епарху Базле, высочайшему представителю духовенства на Гидрафуре. На самом деле епарх имеет власть

лишь над самим миром Гидрафур и над некоторыми отдаленными доками и воротами, которые контролируются гражданскими лицами. То есть просто над анклавом в центре системы. Это наделяет священников, приписанных к флотским эскадрам, немалой силой: они отвечают только перед собственной военно-религиозной иерархией и имеют собственную вертикаль командования, вплоть до понтифика-милитас на борту адмиральского корабля. «Флагманские кюре», так их называют, хотя этот титул чисто обиходный и не имеет веса в официальной иерархии церкви. Это одна из могущественных фракций системы, так как положение позволяет им легче, чем другим, пересекать рубежи между флотскими и гражданскими зонами. И поскольку они сами рекрутируют и назначают себе преемников, они — самоподдерживающаяся структура.

— Звучит как отличная причина для того, чтобы Министорум и Флот работали вместе, а не подрезали друг друга подобным образом. Но ведь есть что-то, чего я не знаю, да? Конечно же, есть, — проворчала Кальпурния.

— Когда убили лорда-адмирала Инвистикона, — Жоу с укором посмотрел на нее, — Министорум на Терре очень быстро предпринял меры. В то переходное время должно было состояться назначение нового епарха, и в отсутствие официально назначенного лорда-адмирала они увидели возможность протолкнуть на должность кого-то из своих. Кого-нибудь, у кого жесткие взгляды в том, что касается традиционной власти Экклезиархии, кто станет противовесом для флагманских кюре, которые, с точки зрения кардиналов, впитали слишком много флотской культуры, чтобы всецело им доверять.

— И поэтому вы знаете обо всем этом? — спросил Накаяма с другого конца комнаты.

— Это часть моей подготовки. Мы... — Жоу прервал то, что собирался сказать, и снова начал читать лекцию Кальпурнии. — Базле назначен сравнительно недавно, много времени ушло на внутренние споры по поводу того, кто будет выбирать епарха, и на само назначение. С тех пор он ведет агрессивные попытки укрепить власть Собора. Вот поэтому, как я думаю, его агенты опасались грязной игры со стороны флотских кораблей, и поэтому Флот так быстро решил помочь нам с операцией, которая, как они знали, чревата унижением для кабинета епарха. Вы, наверное, в курсе, — продолжил он, когда Кальпурния поднялась на ноги, — что Барагрий, назначенный вашей тенью на Гидрафуре, из круга приближенных Базле. Он, несомненно, приставлен к вам, чтобы следить за ходом расследования и направлять его туда, куда им удобно. Уверен, ему найдется что сказать по поводу того, что его оставили на планете. Если вы меня извините, я пойду проверю, что там с нашим обратным рейсом в Босфорский улей.

— Спасибо за брифинг, инквизитор, — отозвалась Кальпурния. — Если я вам понадоблюсь, то буду в холле, колотить себя по голове шоковой дубинкой.

Жоу странно на нее посмотрел, но ушел, не сказав ни слова.

— Не принимайте близко к сердцу, Шира, — сказал Накаяма. — Сколько ни старайся, а заставить всех гидрафурцев тянуть в одном направлении не получится.

Она вздохнула, и рука снова потянулась к шрамам: вверх, вниз, вверх.

— Худшее во всем этом, что я постоянно забываю, что это только начало моей работы, — ответила Кальпурния. — Босфорский улей — уже испытание. Думаю, я бы еще десять лет могла учиться и узнала бы лишь половину того, чем живет этот улей, а сколько их тут еще?

— На Гидрафуре восемь, не считая меньших агломераций, укрепленных храмов и кузниц. Вдвое больше по остальной системе, снова не считая крепости, флотские комплексы и поселения в космосе.

Кальпурния уже привыкла к цветистой речи Леандро и лекциям Жоу, поэтому после кратких ответов Накаямы она ждала продолжения. Коренастый невысокий арбитратор сел в кресло, которое покинул Жоу. Отдыхая, он чем-то походил на мощную машину, которую собрали и выключили.

— Двадцать пять ульев, кто знает сколько других поселений, шестнадцать планет, сотни космических доков и крепостей, более сорока миллиардов людей. Это постоянное население. Перемещения Флота и миграция граждан могут добавлять еще где-то от одного до десяти процентов.