Перекресток одиночества 4: Часть вторая
Шрифт:
— Мы не знаем, что ты там творишь с консолью. Если убиваешь нас — убивай и своих. Если все по-честному — он останется жив. Чифф! Если окажетесь дома — оставьте бедолагу на месте и пусть его забирают обратно! Если это ловушка и вас забрасывают в тюремную камеру — убейте его!
— Разумно… жестоко, но разумно… — задумчиво молвил Чифф.
Вангур торопливо выкрикнул несколько слов, и его соплеменник перестал подвывать.
— Отправляй — повторил я, подхватывая с пола Милену — Чифф! Расскажите обо всем! Пусть каждый узнает! Еще встретимся!
— Мы обязательно встретимся —
Консоль щелкнула. Я ожидал вспышку, но вместо этого на мгновение в центре платформы возникло что-то черное и тут же исчезло, оставив после себя пустоту и хлынувший в ноздри запах озона и полевых цветов. Над гудящей консолью вспыхнул ярче, тут же угас, и засветил куда тусклее «предохранитель» с энергией.
— Луковия — всё! — выкрикнул Вангур и торопливо защелкал тумблерами — Следующая остановка — Земля. Сразу уточню — область известная как Якутия, район озера Павылон, если я правильно помню. Прошу в центр платформы. Все готово.
— А давай ты с нами? — предложил я.
Уставившись на меня, Вангур медленно заговорил:
— Я уже давно отчаялся объяснить землянам суть… отчаялся объяснить свое понимание мира и того, как все должно быть. Мне нет смысла тебе лгать. Я не убийца. И не солдат. И…
— И ты пойдешь с нами — повторил я — Убедить меня не удастся. Но даю слово — я брошу тебя там, куда приземлимся. И пусть тебя забирают обратно.
— Послушай…
— Иди! — я сам удивился зазвучавшей в голосе жесткости и непреклонности — Меня не убедить. Я не верю тебе, Вангур. И если ты убиваешь нас — то убивай и себя. Если нас там ждет ловушка — тебе тоже конец. Умру, но тебя прикончу. Если все хорошо — ты останешься жить и сохранишь свободу. Ты играешь честно — я играю честно.
С огромной неохотой Вангур подчинился и медленно пошел к центру платформы. Мы вчетвером — я, Милена под рукой, Филимон и Касьян — последовали за ним. Встав в центр платформы, я навел пистолет на одинокую фигуру у консоли и предупредил:
— Я знаю нужный рычаг — и не вздумай даже коснуться чего-то другого!
Вангур пронзительно что-то проверещал ему, тот торопливо закивал.
— Ты обещал меня отпустить, Тихон — напомнил он мне — Я честно с тобой — ты со мной. Да?
— Я не Тихон — напомнил я с улыбкой — Мы точно летим домой?
— Вы — да. Земля…
— Земля — сказала Милена, произнес это слово с особой звенящей интонацией — Мамочки…
— Пиво! — буркнул Касьян и толкнул в плечо плачущего Филимона — Вместе выпьем!
— Земля — сказал я и крепче сжал руку сидящей на полу Милены.
— Ты обещал — напомнил Вангур, вселяя своим беспокойством в меня надежду.
Лязгнул опустившийся рычаг. Перед глазами резко потемнело и я куда-то провалился…
Зажимая вскользь задетую пулей руку, я перескочил высокий порог последним и едва успел остановиться
Там за спиной вновь погружались в тишину узкие мрачные комнаты небольшого подземного сооружения.
Там остался Вангур — живой и невредимый, хорошо связанный, лежащий в компании еще двух своих соплеменников, один из которых получил мою пулю в живот — а нечего было стрелять. Он успел выстрелить четыре раза из вполне земного оружия, но задел только мою руку. А вот я не промахнулся…
Там только что «умерли» консоли управления — после того как я вынул «предохранитель», забросив его в и без того тяжелый рюкзак.
Мы еще ничего не понимали. Мы не знали, что делать дальше. Но мы рвались вперед через затхлые комнаты до тех пор, пока не выскочили в очередное помещение побольше, где я чуть не налетел на грязный и такой родной Уазик. Эту машину ни с чем не спутать. Но я пока боялся надеяться и смотрел вперед, где усадившие у стены Милену два старика возились с воротами. Наконец справились, раздвинули створки, шагнули в упавший внутрь столб солнечного света и растворились в нем. Милена дернулась следом, и я поспешил подхватить ее на руки, выскочить наружу за стариками и… снова замер.
— Дома? — робко-робко спросил Филя.
Я молчал. Осматривался. Вслушивался. Внюхивался.
Тепло… свежо…
В еще светлом небе низко-низко висит закатное солнце. Мы в каком-то достаточно просторном тупике. С одной стороны кирпичная стена с воротами откуда мы выскочили, с двух других бетонные белые заборы, а рядом с ними мирно шелестят старые потемневшие березы.
Это не дикая местность. За забором слышны звуки городской жизни — едут машины, кто-то неразборчиво что-то говорит, обиженно плачет ребенок. Мы переглянулись, но не успели задать явно один и тот же вопрос, когда из-за кирпичного угла здания послышался крайне раздраженный мужской голос:
— Витя! Елки-палки! Да держи ты ровнее! Че тебя так мотыляет?!
Ему в ответ что-то просипели — тоже на нашем родном. Обернувшись, я через плечо глянул на номерной знак машины. Регион 14. В щеку больно укусило. Шлепнув себя по лицу, я почти уверенно произнес:
— Дома…
— Дома — повторил Касьян, медленно опускаясь на землю — Ох-х-х… и что теперь?
У меня был ответ и на этот вопрос:
— А теперь надо понять, что делать дальше…
— Наших там бросать нельзя — сказала девушка и толкнула меня в плечо, требуя опустить на землю — Их надо выручать.
— Надо — согласился я — Обязательно надо…
Из-за угла с куда большей раздраженностью зарычали:
— Витек! Сегодня ты меня прямо огорчаешь! Не мотыляйся ты так! Неси ровно за угол, Витя!
— А теперь ты кто? — неожиданно спросила Милена — В полете был Гниловозом, в снегах стал Охотником. А сейчас кем станешь?
— По ситуации — улыбнулся я, снимая с плеч ранец с винтовкой и снова глядя на Уазик — По ситуации…
Конец.
Огромное спасибо, что читали, хвалили и ругали!