Перекресток пяти проспектов

Сергеев Вадим

Чёрный путник

Бельмами заснеженных дорогБудущее смотрит в междулесьеГрубой неоконченностью строк,Войлоком нехоженых миров,Россыпью фонарно-блеклой взвеси.Медной цепью тянутся в закатБурые неоновые тучи,Украшая облачную ткань,Инеем сползая по вискам,Оставляя ниточки паучьи.Красное спускается во тьму,Разрывая сонные кулисы,Будоража стаи рыжих муз,Подставляя алому клеймуТени для финального эскиза.Как нелепо в предзакатном сне,Растворённом в пьяном междулесье,Видится бесстыже-грязный снег —Непокорный памятник весне,Чёрный путник в чистом поднебесье.Как

и мы…

И ни слова

НебоЦвета чёрного ягуараГрани чертит, трещит разломом.Ветер кружится над Самарой,И ни слова.Тишина между звуков улиц,Рык моторов корёжит время.Мы проснулись.Давно проснулись!Только где мы?Звёзды, фары, ночные блики,Страхи, демоны жёлтых окон,На асфальте немые листья.Одиноко.Сонмы звуковЗа стуком сердца,Время тянется над разломом.Мы, как рыбы, попали в сети,И ни слова.

Поэты живут!

Поэты живут!Просто кажется, что существуют,Рубиновой взвесьюРисуют кирпичики букв,И, душу своюОкуная в стихию живую,Выводят судьбу…Беззаветно выводят судьбуИз трепетных темИ закатного тонкого слова,Из чёрного льнаИ разбухших корявых рубцов,Из веры в людей,Тех, кто небом в виски расцелован,Последних жрецов,Вдохновлённых небесных жильцов.И с каждой строкой,Точно линии, пишутся судьбыВ ладонях времён,Изменяя теченье времён.Но судят ониКак последние честные судьи —Не пишут имён,Забывая о силе имён…Поэты живут!Безусловно! Ещё существуют!За тонкой строкойРастворяют апатию слов.Но душу свою,Окуная в стихию живую,Меняют на слог,Чтобы сердце на небе зажглось.

Песок и стены

Пустота переполнит шальные пески,Беззастенчиво врежется в тонкие вены.От заброшенной жизни останутся скитИ пески,И песками умытые стены.Как не сдержит осады пустой монастырь,Так и эти пески не упрячешь за дверью.За пустышкой нет жизни!Пустышки – пусты!Но не верю в судьбу.Совершенно не верю!Это люди и страхи разрушили дом!Не песок и не ветер —Обычные гниды.Напролом!Мы не ходим домой напролом.Так и в души чужиеНе сейте обиду,Пустотой наполняя чужие пески.Что останется в сердце?Остывшие вены?Только ветер заполнит заброшенный скитИ пески,И песками умытые стены.

Ангел-оруженосец

Льдинки скользят по коже,Скользят по венам —Вечные иглы, крошево, порошок.Шаткое время, лёгкое до измены.Мелкой крупою ветер лицо обжёг,Глупо смеётся, перья позёмкой носит.Новые маски лепит себе зима.Маленький мальчик, ангел-оруженосец,Нежные крылья льдинками обломал.Боль и обида точат, пронзают душу.Доброе сердце вымерзнет в этой мгле.Липкая вьюга перьями от подушекДетские слёзы скомкает на земле.Ангел уходит. Льдинки пронзают сердце.Серые грани вырвут последний вздох.Добрые люди – им никуда не деться,В небо уходят красной густой водой.

Каштановый шоколад

Каштановый шоколадРассыпал осенний клён.Калёная

пастилаСжигает тесьму колёс,И капает сереброНебесных краёв земли,И ветер натянет тросПо сотне разлитых лиц,По сотне калёных душ,По сотканным срезам маск.Мазками свою звездуУже прокляла зима,И листья клюют асфальтДо трещины, до земли.Бликует разбитый кварц.Октябрь внутри болит.

Зеркало

Ниточка лопнула…Дзынк.Зеркало боли.Вниз без опорыСлетает осколок жизни.Мыслимый Боже,Надеюсь, хоть ты доволен!Если я был неправ…Если ошибся…Прошу…Покажи мне!Я не искал оправданий,И в душной пенеДвигал на ощупьРаспластанные фигуры.Жёлтые листья струятся,Как боль по вене.Жёлтые…Красные…ОстрыеФормы текстуры.Осень и ветер разбудят,Стекают в кофе.То, что не высказал,То, что ещё не сделал,Выскоблит правду,Оставив лишь путь к Голгофе.Жизнь раскололась,И в зеркалеЯ – подделка.

Моя весна

Выпекая из тонких ветокБагрянец завтра,Заплетая закатыВ листья осеннихСолнц,Перелётные птицыВзмах обрелиВнезапно,И на юг устремилисьСотни сердец-часов.На пьянящих аллеяхВ солнечно-гладких спускахРастворяется осень —Вечный предтечаВьюг.С этой ржавчиной в сердцеВремя живых не пуститНа мерцающий флагманВ танце стальныхКают.А по небу скатилсяПризрачно-жёлтый мячик,И не так уж и горькоВ чай добавлятьЗакат.День сползает быстрее.Солнечный луч, измятый,Не согреет этюдыОсени иУтрат.Календарь похудеет.Сердце стучится плетью.От нехватки прохожихСнова груститФонарь.Пожелтевшее времяВряд ли меня излечит,Для любого поэтаОсень – егоВесна.

Птицы чёрным маком

Птицы чёрным макомУсыпали булку неба,Словно лёгкие точки,Сделали утро сдобным.Нас укутало тесто,Но вид у него нелепый.Мы нелепо смеёмсяВ аорте себе подобных.Мы вдыхаем обидыИ курим пьянящий запахГородских перекрёстков,Но шумных и несъедобных.Словно в лавке кондитераНебо нам кто-то запер.Мы скребём подоконник,Надеясь на крошку сдобы.Эти глупые правилаВыели в нас дорогу.Мы не можем сбежать,Как не могут сгореть обиды.А небесные булки —Лишь повод лечить изжогу.И надеяться толькоНа Бога и панихиду.

Каждый лист

Ветками расчёсанная осень.Вывернутый ластик этажей.Мир растаял в сказочном гипнозе,В листопаде гаснущих божеств.Вереницей жёлтых украшенийВ космосе вечернего окнаТрудные межзвёздные движенья —Осень чертит, как всегда, одна.И листвой раскрашенная паперть,Место встречи «завтра» и «вчера»,Ночь вздохнёт о прожитом, по-бабьи —Осень ни о чем не станет врать.И луна – распластанное блюдце,Разлетится отраженьем брызг.Над безумством мира не смеются!Каждый лист как часть большой игры.