Перекресток судьбы. Книга одиннадцатая. Пустышка

Москаленко Юрий

— ГосДура??? — фрондирую я.

Научился этому я быстро. Плохому, как выразился Боря, быстро учатся.

— Да. Председатель Боярской Думы и Великие Князья простым большинством голосов. — подтверждает мои догадки Искин — Так-то председателем в Думе император должен быть. А вот при его отсутствии…

— Выборный председатель? — уточняю я.

— Да… — очередной раз подтверждает мои мысли Искин — но вот утверждает всё-таки кандидатуру, императрица. И тут патовая почти ситуация получается. Без председателя ГосДура работать не может. — хохмит и Искин — А без заседаний в Боярской Думе Великие Князья теряют большую часть своей немалой, кстати, власти в стране. Ведь, считай, это законодательный орган управления империи. А вот императрица, управлять империей, в теории, может спокойно и без работоспособной

Боярской Думы. Вот, и получается, что оппозиция пропускает кандидатуру председателя Думы, взамен ему в замы, своих ставленников утверждает. Уже на это сама императрица, даже через председательствующего, своего сторонника, не может влиять. Тут решают уже сообщество Великих Князей простым голосованием. Но в этом случае те, кто воздержался, их голоса вообще не учитываются. На решение Думы в масштабах империи голоса идут, не присутствующих на заседании, в пользу решения председателя Боярской Думы, а вот по внутренним вопросам, они вообще не считаются. Потому и получается, пока позиции оппозиции сильны были в Боярской Думе, на всех направлениях по комитетам, и такое тут есть, везде были их люди. Везде! А председатель, как понимаешь, один в поле не воин.

Хмыкаю про себя. Интересный расклад получается…

— А теперь, значит, с гибелью и Салтыкова, и графа Петровского, который, не входя в состав Думы, по сути, был финансистом оппозиции, и возрождение кланов Великих Князей моими братьями, расклад в законодательном органе страны, резко меняется. — говорю я.

— Да. — соглашается с моими выводами Боря — А, если ещё и Хованские обгадятся и удастся скинуть их с образа их неподкупности, честности и почти святости, то и в обществе перелом сознания произойдёт в массах. Он уже есть, всё благодаря твоим песням. Особенно про Шальную императрицу песня в народ хорошо зашла. Но что-то я не уверен, что по Хованским Зимний Дворец всю грязь будет выносить на всеобщее обсуждение. Всё же, как ни крути, а они являются, хоть и дальними, но родственниками императорской семьи.

— О, как! — удивляюсь я — Хотя, чего-то подобного и следовало бы ожидать. Потому и освещения в СМИ нет произошедшего в игровом центре? — задаю вопрос.

— Уверен в этом. — поддерживает мою теорию Искин — Но логически, ведь всё это должно чем-то закончиться. Вопрос, чем? Что задумали в Зимнем? Что? Но и Хованские, на удивление, спокойны. А это, значит, какай-то козырь у них в рукаве есть. Серьёзный козырь, раз они даже гнева императрицы не боятся. Кстати, от твоего секунданта пришло сообщение. Он обо всём договорился с представителями нашего противника.

— И, что там по поединку? Какие правила установили? — уточняю я у него.

— Главное правило… — смеётся Искин — отсутствие любых правил. Как можете, как умеете, так и бьётесь. Личное оружие только взять можно причём, одно.

— А, что у «Нас» будет из оружия? — кривлюсь я.

— Ты с любым оружием будешь выглядеть бестолково. С твоим-то уровнем владения той же шпагой или мечом. — безжалостно говорит мне, правду в глаза обо мне, Искин — И «Божий Суд» голыми руками не выигрывают. Что получилось с Салтыковым, тут не прокатит. Явно на какое-то оружие, редкое оружие, и делают ставку Хованские. Надеюсь, что оно дистанционное. В противном случае… выкачиваем силы из Николая сразу, как только сигнал к бою будет дан. Это у нас единственное верное оружие против нашего непростого противника. Остальное только защита и всё.

Отмахиваюсь мысленно.

— Не накручивай меня, и так настроение на нуле. — нервничаю я — Пожарский тогда сразу сдался, как понял, что его подготовленный удар не дошёл до цели. Но у него был именно на это расчёт… на свой проигрыш. Тут же Хованский проигрывать пытаться не будет. А потому…

— А потому, как и думали так, и действуем. И не стоит у кого-то что-то брать из железок. Толку-то? Ты, практически ноль в их использовании. Тебя и Вилка, и Костя драться учили на кулаках. — а потом задумчиво добавляет Искин. — Максимум, что это бита… Дубина, она и есть дубина!

— А, это мысль… — усмехаюсь я — Представь, как я буду с ней выглядеть на древнем ристалище, на фоне вооружённого до зубов, моего противника по поединку.

— Всё рвано, никто практически, не увидит вашего поединка. — Отвечает Боря. — Секунданты и ваши люди сопровождения,

с кем вы с Хованским прибудете на ристалище. Даже бой между секундантами не предусмотрен согласно регламенту в случае, если вы оба погибнете. Только наследники могут биться на ристалище, на этом древнем поле боя. Именно тут аристократы выясняют отношения между кланами и родами. Хорошее решение, кстати, правильное. Межклановые войны в российской Империи запрещены. Хотите пустить друг другу кровь, да ещё при свидетелях, да ещё при судейских, и такие тут есть, милости просим на древнюю арену. Кстати… дамы тут тоже бьются вовсю. Нюансы в том… если ты наследник, то вызов тебе никто не может кинуть кроме наследника другого клана. Если ты наследник рода, то клана или рода. Ну, а если просто родственник аристократов и хочешь пощекотать себе нервы и рискнуть жизнью, то тебе любой может выдвинуть вызов, но повод нужен для него железобетонный. Тут простых поединков нет. Тут всегда… всегда бьются до смерти одного из противников. Участь проигравшего не завидна. Да, и не каждого на эту арену допустят. Ты уже, считай, как говорит Лиза, вошёл в историю, вписав в неё своё имя и название своего клана. Гордись.

Нашёл чем гордиться. Я и без такой славы бы не плохо жил. Но получилось, как получилось.

— Что у нас с Лизой? Странно она как-то себя ведёт. — говорю я. — Заголяется. Прижимается. Чего-то ждёт от меня, какую-то реакцию на её провокации. Нашла время.

— Вот именно, что нашла время. — хмыкает Боря. — Просчитывает варианты, что будет если ты проиграешь, стало быть, погибнешь. А вот, если по-быстрому совратить тебя и забеременеть при этом, то можно рассчитывать, что тогда и бывшее поместье вернётся к её семье. Ребёнок от тебя — это серьёзный довод. Сам прикинь, какие ты активы после себя оставишь. Но и решительные действия в этом направлении боится проявлять. Во-первых, потому что у самой такого опыта нет. Во-вторых, спугнуть и вообще напугать тебя перед поединком боится. А потому видно решила, понадеяться на богов, что ты очередной раз какой-нибудь фортель выкинешь, и в итоге не только живым останешься, но и с нехилым прибытком. Потому и не отвлекает, и в душу тебе не лезет. А вот потом, когда мы тут всё разрулим…

— Ну, уж нет… — открещиваюсь я от таких перспектив. — Сказал, до совершеннолетия ни-ни, так и будет. А-то что-то надоело, что все крутятся рядом, своими задницами вертя. Подумать нужно будет на этот счёт. Пока только массаж… и на контроль. К тому же, кто-то мне обещал, с помощью медкапсулы на боте нашей Катерины, мне моего друга серьёзно увеличить.

— То, что обещали мы выполним, а надо, и перевыполним. Но… Давай в начале переживём этот, совсем необязательный смертельный поединок. Надо же, как всё провернули. И ведь не отвертеться совсем, без репутационных потерь. А потому… соберись, подъезжаем.

А дальше как-то всё очень просто было.

Меня провели в какое-то под трибунное помещении. Там меня ждал, и моих сопровождающих, мой секундант. Александр серьёзно отнёсся к выполнению своих необычных, для него, обязанностей. А потому чётко и ёмко, без лишней воды, и шелухи, доложил о предстоящем поединке между мной, и Николаем Хованским…

— … оружие любое. На ваш выбор. При желании и уверенности в своих силах, можно, и вовсе без него на поединок выйти. Использовать можно всё… включая сюда и артефакты, всё, что есть у вас в наличии, из боевых артефактов и артефакторного оружия. Про личные силы, опыт и возможности, разговора нет. Всё идёт в актив, для достижения победы в бою. Ограничений нет. Бой до гибели одного из бойцов. Отказаться от поединка нет возможности. Церковь разрешила смертоубийство. Да-да, тут при ристалище, есть свой храм. Так вот, церковник подтвердил твоё право на защиту.

Хмык приходит от Бори.

— По серьёзному обложили. Нам не вывернуться, ну, никак. Всё предусмотрели. И церковники, думаю, это домашняя заготовка. — говорит он озадачено.

— Чья? Хованских? — удивляюсь я.

— Нет. Они тут, на ристалище, не пляшут, даже со своими связями. А вот императорская семья… вполне возможный вариант.

А Александр продолжал докладывать…

— И ещё… — говорит он — ограничений по времени нет. Хоть сутки ведите бой, ваше дело. За пределы арены выйдет один… или вообще никто. И, да, где твоё личное оружие?