Перекресток судьбы

Уилсон Кара

Розалия приготовила постель, и Эмили легла отдохнуть, уставившись в холодное голубое небо за окном. Ни облачка. Прекрасное небо – чистое и ясное.

Эмили несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь расслабить тело – от головы и до кончиков пальцев на ногах. Много лет назад Энди научил ее этому. Теперь она могла думать о нем без чувства вины, без боли. И это было вполне естественно.

Эмили не знала, сколько так лежит, но вскоре тело отяжелело и ее охватила дремота. Внезапно вспомнились слова Берты: «Ты думаешь,

что перестала скорбеть по Энди, но это не так».

Эту фразу тут же сменила беспокойная мысль: Фабиан, наверное, думает точно так же.

Эмили прямо-таки подпрыгнула на постели. Ее сердце готово было вырваться из груди. О боже, подумала она, вот, оказывается, в чем дело! Вот почему он избегает меня!

10

Как я могла быть такой глухой и слепой?! Как не догадалась о том, что так очевидно! Эмили с мучительным стоном закрыла глаза.

Когда вечером вернулся Фабиан, Эмили сидела на стареньком деревянном стуле, стараясь не нервничать. Но это было нелегко. Фабиан закрыл за собой дверь и едва взглянул на гостью.

– Я приму душ, а потом мы поужинаем.

Ужин был очень простой. Розалия приготовила свинину с картошкой и овощами. На тарелке в середине стола лежали фрукты, которые привезла с собой Эмили. Она никогда раньше не встречала подобных экзотических плодов. Фабиан ел молча, и Эмили понимала, что лучше именно сейчас начать нелегкий разговор и побыстрее со всем покончить.

– Через пару недель после твоего отъезда, – начала она, – я заехала к тебе, чтобы забрать свои вещи. Я разговаривала с Мэнди.

– Ну и что? – Он поднял голову и посмотрел на Эмили.

– Она сказала, что предложила свою кандидатуру для поездки в Колумбию, но ты настоял на том, чтобы самому вернуться сюда.

– Да, – просто ответил Фабиан.

– Я хочу знать, почему ты оставил меня. Ты должен сказать мне правду. Обязан!

– Я не видел причин продолжать наши отношения. – Слова были сказаны холодным скучным тоном.

Эмили вздрогнула и постаралась мобилизовать всю свою храбрость, потому что поняла: единственный способ узнать что-то – это идти напролом.

– Ты ревновал меня к Энди, – сказала она таким же бесстрастным тоном. – Теперь я это понимаю.

Фабиан удивленно приподнял бровь.

– Энди мертв, – бросил он небрежно.

– Да, мертв. – Эмили не дрогнула, не сводя взгляда с ледяной маски на лице собеседника.

– Ты была не готова продолжать эти отношения, – наконец сказал он. – Ты даже не могла продать этот чертов дом!

Ее сердце сжалось.

– Это было вовсе не потому, что я не могла забыть мужа, Фабиан, – мягко проговорила она. – Вовсе не потому.

Он пожал плечами.

– По крайней мере, мне так показалось.

– И поэтому ты уехал? Думал, будто я не могу забыть Энди? Ты ревновал.

Ревновал потому, что он показал мне мир, потому, что я любила его, и потому, что не смогла отказаться от дома. Вернее, думала, что не могу это сделать.

– Спасибо, что проанализировала ситуацию, – пробурчал Фабиан с сарказмом. – Я видел, что ты не можешь забыть его. Не можешь слышать правду о нем и о его эгоизме и думаешь о муже как о святом. Тебя охватила паника от одной только мысли о продаже дома. Прости, но я не уверен в тебе и не вижу возможности продолжать наши отношения. – Он воткнул вилку в картофелину. – А теперь давай сменим тему.

Эмили стиснула руки. Она так волновалась, что ей было трудно говорить.

– Нет. Я еще не закончила. У меня есть кое-какие проблемы с продажей дома, но это не имеет ни малейшего отношения к Энди.

– Правда? – раздался его громкий насмешливый голос.

– Да, правда. До недавнего времени я не понимала причин всего этого. Но теперь поняла. Дом был лишь олицетворением моей мечты о семье, воплощением в жизнь того сна, который снился мне с детства.

Фабиан ничего не сказал и откинулся на спинку стула, окинув Эмили скептическим взглядом.

– Ты знаешь, я всегда хотела детей, – продолжала она. – А если бы купила тот небольшой домик, в котором мы были вместе с тобой, то все получилось бы не так, как я мечтала. После переезда в другой дом моя мечта перестала бы существовать. Подсознательно я не могла позволить этому видению исчезнуть, ведь всю жизнь оно было частью меня. Пусть мечта и нереальна, но от одной только мысли, что я отказываюсь от нее, меня охватывала паника. – Эмили глубоко вздохнула. – Дом был символом моих надежд.

– И символом твоего замужества, – холодно добавил Фабиан.

– Фабиан, Энди умер! Он был важной частью моей жизни, необходимой ее частью. Но теперь все кончено, и наши отношения с мужем не имеют теперь никакого значения.

– Ты любила его.

Сердце Эмили сжалось.

– Да, любила. Любовь и супружеские взаимоотношения многообразны.

– И какими же были ваши взаимоотношения?

– Мы остались друзьями, несмотря на бездетность. Мы уважали друг друга. – Эмили на секунду замолчала. – Судьба принесла нам обоим боль, и мы нуждались друг в друге.

Он молча смотрел на Эмили, словно ожидал продолжения. В его взгляде вроде бы промелькнуло понимание и что-то еще – недоверие?

– Я чувствовала себя виноватой, потому что не могла любить его так, как он того заслуживал, – с трудом проговорила Эмили. – Я знала, какой должна быть любовь, но ее не было. Это совсем не так, как с тобой. А ведь именно тебя я любила. С тобой все казалось особенным, а с Энди – обычным. И ни с кем другим никогда не будет так, как с тобой. Наши отношения… далеко выходят за пределы дружбы и уважения…