Перекресток
Шрифт:
Я опустился на одно колено, потрогал накопившуюся в следах пыль. Не надо быть следопытом, чтобы понять — пыль уже несколько недель никто не тревожил. И купол молчит. Интересно. Или хозяин отправился куда-то далеко, или лежит в куполе, и с ним что-то случилось.
Или у него просто плохое настроение, и он никого не желает принимать.
Папенька уже колдовал возле шлюза.
— Закрыто, система поставлена в режим ожидания, защита слабенькая — могу вскрыть, если надо.
— Платформа, слышишь нас? Что делать будем?
Несколько секунд мы слушали
— Вскрывайте, только аккуратно. Вдруг ему плохо стало, а медблок у него древний, мог и не справиться или с посылкой сигнала проглючить.
Это, конечно, был паршивый вариант. Мы гарантированно получали на руки труп, медблоки в таких модулях я знал. Со стандартным сердечным приступом или переломом они, конечно, справятся, но что-то более сложное… Максимум снимут острые симптомы и завопят в эфир о том, что гуманоид собирается врезать дуба.
Я слушал сопение Фрэда в наушниках и смотрел по сторонам. Наконец, зашипев, поползла в сторону плита шлюза. Мы вошли в модуль и стали ждать, когда система просигналит, что можно пройти во внутренние помещения.
И тут меня накрыло. Аж холодный пот прошиб. Проклятье, нельзя же так расслабляться. Я настолько поверил датчикам и отсутствию следов у входа, что даже не обошел модуль! А ведь у этой модификации, если не ошибаюсь, шлюзов два. И выходов, соответственно, тоже. Второй находится на противоположной от нас стороне и по размерам несколько меньше этого, основного. Но войти-выйти в скафандре и выкатить из шлюза какой-нибудь транспорт вполне можно. Как и зайти обратно, да и затаиться в одной из комнат, поджидая незадачливых посетителей.
Расстегнув кобуру, я тронул Фрэда за плечо. Показал в сторону медленно ползущей в стену перегородки, за которой открывался слабо освещенный дежурными светильниками проход к жилым отсекам. Просигналил, чтоб тот был настороже. Фрэд присел на корточки и осторожно двинулся вперед, ощупывая пространство перед собой дулом «Василиска».
А я стоял в дверях и прислушивался к ощущениям. И понимал, что никого в модуле не было, кроме нас с Фрэдом. Такое чутье вырабатывается со временем и не имеет ничего общего с талантом Мариски или пробоями сути проскопистов из монастырей Цераланта. Это чистой воды инстинкт много повоевавшего в закрытых помещениях человека, который раз за разом входил в незнакомое строение и очень хотел выйти из него живым.
Однако мы с Папенькой проделали все точно по уставу, осторожно вскрывая каждую дверь, заглядывая во все углы, особое внимание уделяя скрытым отсекам и всяческим каморкам, которых в таком модуле хватало. Проектировали их, разумеется, для хранения и транспортировки различных запасов, но при желании там можно было жить и прятаться месяцами.
Пустота. Пустота и тишина оставленного жилища. Неизвестно почему, но у меня крепла убежденность, что жилье это оставлено навсегда.
А жилище оказалось интересным.
В отличие от утилитарных спальных блоков, в которых сталкеры держали разве что голограммы полуголых красоток и разные комнатные растения, мода
Мы нашли целую лабораторию, устроенную в большом отсеке в задней, заглубленной части модуля. Посреди лаборатории плавали в воздухе тускло мерцавшие «фиолетовые капли» — сгустки материи неизвестного происхождения, удерживаемой силовым полем. Происхождение поля было еще более непонятным, чем материи. Для чего капли были нужны, тоже понять пока никому не удалось.
На стеллажах, стоявших вдоль стен, хранились различные артефакты, присмотревшись к которым я присвистнул. Например, вот эти слитки, похожие на двугорбых верблюдов, можно было найти только на самом краю плоскости, в развалинах гигантского города, полного свистящих звуков, зеленоватого тумана и жутких призраков. Слитки эти издавали мелодичные звуки, если до них дотрагивались, и звуки эти складывались в слова, предложения, ускорялись и замедлялись, но расшифровать эту речь пока не удалось.
Рядом лежал простенький цилиндр стального цвета, на вид самый что ни на есть обычный — ни дать ни взять стандартная энергобатарея какого-нибудь городского кара.
Но если вставить такой цилиндр в отверстие стены гигантской пирамиды на плато Шеем, то в небо ударит световой столб и пирамида повернется вокруг своей оси. И откроется вход.
Беда только в том, что цилиндров пока нашлось только три, и все три экспедиции, что вошли в пирамиду, так в ней и остались.
Оказывается, есть и четвертый. Вот только брать его мне отчего-то не хочется. Во всяком случае, не сейчас.
И еще много чего тут было.
Фрэд колдовал над инфоблоком. Хмыкнул, пролистав рабочие папки:
— Слушай, он, может, и Чокнутый, но информации насобирал и систематизировал столько, что научники слюной от зависти изойдут.
Я лишь рассеянно кивнул. Это было, конечно, интересно, но куда больше меня занимал вопрос — где терминал управления системами дома.
И мы двинулись дальше. Терминал нашелся в кухне, рядом с крохотным, идеально чистым столом.
— Ну посмотрим. — Я сел за стол и вошел в систему.
Я искал данные о выходах хозяина дома и его возвращениях. И нашел. Вот — он вышел, отсутствовал двое стандартных суток. Вернулся, на следующий день опять покинул жилище. И его нет третьи сутки.
И выходил он… да, я был прав, через меньший шлюз.
— Пойдем, посмотрим. — Мы протопали в дальний конец модуля, и там я нашел то, что и предполагал: стенд и запчасти для квадроцикла. А вот данных о предполагаемом маршруте в системе не было.
Ничего удивительного, но обидно. Мог бы и оставить координаты.