Перекрёсток
Шрифт:
Джеймс вскочил на «Молнию» и с места полетел вертикально вверх, еле удерживаясь на метле, не спуская взгляда с мальчика, который все еще цеплялся за край лестницы и за руки девчонки, пытающейся втащить друга наверх.
Гриффиндорец никогда в жизни не летал так быстро и так опасно — за несколько секунд он долетел до парня и затормозил, хватая того за пояс.
— Садись! — крикнул он, дергая мальчишку на свою метлу, но тот с испугу отказывался разжимать пальцы. Второй пролет, с которым лестница должна была соединиться, угрожающе приближался. — Отпусти!
Девчонка
Малфой мгновенно понял, что, если Поттер не успеет отлететь, их с хаффлпаффцем собьет с метлы. Слизеринец достал палочку, направил ее на глупого мальчишку, который сам нашел для себя неприятности, и прокричал, стараясь как можно лучше прицелиться:
— Фламео!
Мальчишка тут же разжал пальцы, которые опалил огонь из палочки Малфоя. Джеймс, крепко держа хаффлпаффца одной рукой, мгновенно направил метлу прочь от центра движения лестниц. Руки у гриффиндорца дрожали, в глазах помутилось, но он смог взять себя в руки после пережитого всплеска адреналина.
— Слезай! — почти рыкнул Джеймс на мальчишку, останавливая метлу на стационарной лестнице и сталкивая спасенного на ступеньки.
— Поттер, матч! — заорал Скорпиус, махнув рукой в сторону выхода. Гриффиндорец кивнул и тут же сорвался с места, даже не слезая с метлы. Он вылетел из распахнутых дверей Хогвартса и за десяток секунд домчался до поля, над которым уже шла игра. Трибуны встретили его криками и гулом, Энистон провел рукой по шее, давая ловцу понять, что ждет его после игры.
Джеймс притормозил, глядя на табло: 30:30. Потом он нашел взглядом ловца Рейвенкло — девчонку с двумя косичками. Она куда-то очень целеустремленно неслась. Поттер тут же направил метлу в ту же сторону.
Она выигрывала у него какие-то мгновения и футы, но Джеймс уже был разогрет, кровь пульсировала в венах, еще не успокоившись после полетов внутри замка. Он догнал девчонку, видя снитч, что играл с ней в догонялки, то юркая вниз, то взлетая вверх.
Бешеная гонка закончилась в секунды: Поттер протянул руку, боком чуть налетая на соперницу и отодвигая ее пальцы от желанного мяча, и одним рывком схватил снитч. Сердце билось так, что заложило уши, но он видел улыбки на лицах гриффиндорцев. Даже Энистон позволил себе улыбнуться.
— Что ж, можно теперь лететь на дальнейшие подвиги, — устало пробормотал себе под нос Джеймс.
— Ну, что, Паркинсон, доигрался?
— Отвали, Малфой.
— Где это ты научился нападать со спины, а?
— Что, Поттер сам струсил отомстить? Ты у него телохранителем подрабатываешь?
— Поттер, как это ни странно звучит в данной компании, слишком легко прощает и забывает. Нам с тобой этого не понять.
— Тогда что тебе от меня надо?
— Тобиас, разве родители тебе не объясняли, что за все в этой жизни нужно платить?
— А ты кто такой, чтобы с меня плату брать?
— Я тот, кто не прощает и не забывает долгов.
— Я тебе ничего
— Паркинсон, ты, правда, дурак или прикидываешься? Ты поднял руку на моего друга.
— Когда-то он был твоим врагом!
— Когда-то и твоя мама любила твоего отца…
— Малфой!
— Не надо истерик, меня это не трогает. Как сказала одна неглупая девчонка, я чистокровная сволочь, а подобные мне никогда не прощают, если кто-то посмел поднять руку на семью, близких или имущество. Я думал, ты-то это давно усвоил… Но, видимо, я был слишком высокого мнения о некоторых чистокровных семьях…
— Ты заступаешься за Поттера! Ты — Малфой!
— Подобных речей я наслушался от своего отца, так что закрой рот — гланды простудишь…
— Все равно Поттер еще ответит за мою сестру… У него-то сестер много!
— Паркинсон, его сестры, хвала Мерлину, не обделены мозгом и глазами, чтобы связаться с тобой добровольно. А если ты решишь причинить им вред — ты узнаешь, насколько хорошо я владею Круцио.
— Ты еще и Уизли будешь защищать? Малфой, ниже падать тебе уже некуда…
— А это уже точно не твое дело. Я буду мстить за любого, кого считаю частью своего мира.
— Малфой…
— Да, Паркинсон, запомни это хорошенько.
— Ты совсем спятил!
— Возможно, но меня это не тяготит…
— Экспел…!
— Империо! Иди, Паркинсон, и извиняйся перед Поттером, пора тебе научиться это делать. Это послужит тебе хорошим уроком. И никогда не поднимай руку на того, кто находится рядом со мной…
Глава 9. Две Венеры
В библиотеке было солнечно и тихо, слышалось лишь шуршание пергаментов и перьев, переворачиваемых страниц и редкое перешептывание студентов, склонившихся к учебникам.
— Поттер, ты чем там занимаешься, обложившись кучей книг? — Скорпиус поднял голову от учебника по Нумерологии, где пытался найти решение задачи, что задала им Вектор.
Джеймс дернул уголком губ (у кого бы он мог этому научиться?) и оглядел три книжки, которые лежали перед ним на столе. Конечно, в присутствии Граффа или Розы Уизли это бы и маленькой кучкой книг назвать было бы кощунственно, но для Поттера три уже было горой.
— Прорицания делаю, — наконец, изволил ответить гриффиндорец, что-то быстро записывая на пергаменте. — Высчитываю положение планет на Пасхальные каникулы… Ну, и рисуночки тут всякие, схемочки…
— И как успехи?
Джеймс запустил пальцы в растрепанные волосы, чем привел в замешательство смотревших на него в этот момент девочек с третьего курса Хаффлпаффа, которые делали вид, что занимаются за соседним столом. Скорпиус подмигнул им, ухмыльнувшись, а потом перевел взгляд в дальний угол помещения, где сидели Парма и Эмили, причем, как и всегда в этом семестре, в соседстве с Тобиасом и Фрицем Забини. Телохранители, гиппогриф вас…
— Ну, вроде ничего… Правда, у меня почему-то получилась Луна на Уране, разве такое может быть? — Джеймс придвинул к Малфою изрисованный не особо аккуратно свиток.