Перекрестья
Шрифт:
— Я в самом деле не могу сейчас разговаривать, — сказала она, обводя взглядом вестибюль. В нем никого не было, но она все же понизила голос.
— Тогда просто слушай. Я хочу знать, когда увижу деньги, которые ты мне должна.
— Я должна? — Она испытала острый приступ гнева. — Тебе я ничего не должна!
— Черта с два не должна! Я спас твою круглую блаженную задницу тем, что придержал эти фотографии при себе. Так что ты у меня в долгу. И кстати, твоя попка прекрасно смотрится.
Мэгги
— Сейчас у меня ничего нет, — сказала она, вспомнив наставления Джека. — Позднее что-то будет, но для этого нужно время.
— Ты знаешь, откуда можно получить...
— Я пыталась, но это непросто.
— Легче легкого. Просто начинай каждый день понемногу снимать пенки.
— Там все под контролем.
— Найди способ, девочка, а то твоя хорошенькая маленькая попка, да и все остальное будет красоваться на всех стенах в округе.
— Но это все равно тебе ничего не даст. После этого ты вообще ничего от меня не получишь. А так тебе хоть что-то достанется.
— Даже и не пытайся играть со мной в свои игры. Ты для меня — сущая мелочь. Я покончу с тобой не моргнув глазом.
Мэгги показалось, что она услышала в привычном тоне нотку отчаяния.
— Я делаю все, что могу, — постаралась она придать голосу искренность. — Но не могу дать то, чего у меня нет.
— Так раздобудь это! Сегодня я в хорошем настроении и поэтому даю тебе срок до следующей недели.
— До следующей недели? — Неужели ей придется мучиться в ожидании звонка еще неделю? Сколько еще ждать, пока он от нее отцепится? — Ладно. Посмотрю, что смогу сделать.
— Нет, ты это сделаешь. Раздобудешь к следующей неделе. Все полностью. — И он отключился.
У нее дрожали руки, когда она клала трубку. Судя по его голосу, шантажист явно в отчаянии. Вдруг ее поразила мысль: а что, если он звонит всем своим жертвам и давит на них? В их перечне может оказаться и Майкл. Она помнила, что Джек попросил ее никому ничего не говорить, но... как она может позволить негодяю вести эти гнусные игры? Она не сомневалась, что Майкл все сохранит в тайне.
И, выйдя на улицу, она направилась к таксофону.
12
Джек привалился к стенке кабинки. Ему пришло в голову, что выражение лица у него сейчас точно такое же, как у Джейми, когда он рассказал ей о коже Ани.
— Ну да, конечно, — сказал он. — Решила, что ты меня переиграешь? Он же покойник.
Она вытаращила глаза:
— Неужто? Кто это сказал?
— Бритва Оккама, — нахмурился он. Эта бритва уже давно затупилась и сейчас напоминала столовый нож.
Она улыбнулась:
— Вот уж не могу поверить, что ты такой циник. Неужели у тебя есть хоть малейшие сомнения, что грядет его оживление?
— Вот давай посмотрим, что легче представить себе: он мертв или просто ждет воскрешения?
Она
— Конечно, что мертв.
— Совершенно верно. Но каким образом секта, которая, как предполагается, готовит своих членов пережить Судный день, преподнесет им смерть своего основателя?
— Скроет ее. Или найдет какое-то объяснение. Сайентологи внушали своим ученикам, что Л. Рон Хаббард «сознательно отказался» от своего тела, потому что его состояние стало помехой в исследованиях, которые он проводил ради блага человечества.
— Так почему, зная все это, ты думаешь, что Бласко жив?
Еще одно пожатие плеч.
— Я согласна со всем, что ты сказал. Они скорей скрывали бы его смерть, а не долгожительство. Разве что...
— Разве что у него какое-то смертельное заболевание или он окончательно съехал с катушек.
— Вер-р-рно! Конечно, мертвый гуру — это плохо. Но куда хуже, если у гуру старческое слабоумие. Что уж тут говорить о ценности слияния твоего личного кселтона со своей половинкой на стороне Хокано — так ведь?
Джек внимательно наблюдал за выражением глаз Джейми. Она о чем-то задумалась. Вопрос был в том, много ли она решит рассказать ему?
— И ты говоришь, что нашла его.
— Я сказала, что предполагаю — похоже, что нашла его. Понимаешь, когда меня пинком выкинули из храма, вести расследование идиотизма изнутри стало невозможно. Пришлось заниматься этим снаружи. Я выяснила, что Брейди редко покидает храм, разве что ради
Появления на публике. Да и тогда его неизменно везут туда и привозят обратно. А вот воскресными вечерами — совершенно иная ситуация. В воскресенье вечером — по крайней мере за три вечера из четырех могу ручаться — он сам садится за руль.
— И куда направляется?
— Хотела бы я знать. И он, и Дженсен, и члены Высшего Совета держат свои машины в гараже за углом от храма. Несколько раз я видела, как он оттуда выезжает, и пыталась сесть ему на хвост, но всегда теряла.
— Он отрывался?
— Не думаю. Просто слежка у меня плохо получается. Но я несколько раз выслеживала ВП, и с ним мне везло куда больше.
Джек не мог удержаться от смеха.
— И ты тоже следила за ним? Вот это преданность делу.
— Вот такая уж я. Предана так, что вечно влетаю в неприятности.
Джек увидел странный блеск в глазах Джейми, когда она сделала очередной глоток скотча.
— Это больше чем профессионализм, не так ли?
Джейми пожала плечами:
— Кредо журналиста — объективность и беспристрастность. Но ты можешь сказать, что я предвзято отношусь к этой секте. Что с моей точки зрения они — ядовитые создания, они хищники, которые — порой сознательно, а временами неосознанно — вторгаются в чужие жизни и используют людские слабости.
— А у тебя есть хоть одна?