Переломный год. Рассказ. Сценарий

Гоготов Иван

Москва-Товарная студентов любит

и выручает – дает работу.

Ночь над перроном идет на убыль.

Сгружают медики под песню уголь.

Сгружают лирики, сгружают физики

дрова и сахар, цемент и финики…

Евтушенко, «Москва-Товарная»

***

1

сентября порадовало. Сияло нежное солнце. А уловимый пьянящий запах осени витал повсюду.

Мыслов явился на склад даже чуть раньше и переоделся в раздевалке. Он подошел к станку. Работающий станок и крутящиеся вокруг него люди не удивили его. Эта картина ему казалась понятной и знакомой, хотя никогда он не видел ничего подобного. Петр сказал людям, которые крутились вокруг машины: «Я первый день сегодня работаю». Ему указали на начальника смены, Васю. В помещении рядом с лестницей, ведущей в офис, Вася объяснил, что да как: «Если ночная смена или выходные – мы здесь перекусываем, а днем в будние дни ходим в столовую обедать. Здесь можно найти меня, если я не вожусь с машиной». После чего отвел Петра в самый конец конвейера, где двое ребят паковали пивные кружки, скорее вытянутые, чем широкие. «Смотри, как ребята пакуют, в восемь одного сменишь», – сказал Вася. И Мыслов стал завороженно смотреть.

Кружки стояли типа на крупной железной кольчуге, которая двигалась. Эта кольчуга в виде длинной ковровой дорожки не прерывалась, как поручни или ступени эскалатора. По бокам от кольчуги начинались небольшие «подоконники», они не двигались, на них можно было поставить картонную коробку, потом взять кружки с движущейся кольчуги, засунуть их в коробку и закрыть ее. Для этого эти «подоконники» и были предназначены. Коробки заклеивались с помощью скотча. Для того чтобы заклеивать быстро, скотч вставлялся в специальную машинку. Люди стояли по бокам конвейера, напротив друг друга (их разделяли «подоконники» и кольчуга) и собирали идущие кружки.

Где-то без пяти восемь подошел пацан и сменил одного человека, а Мыслов сменил другого.

В коробках были разделительные картонные вставки, которые делили коробку на отсеки, в эти отсеки погружались кружки. Когда коробка заполнялась кружками, она закрывалась и ставилась на паллету или поддон. Так на поддоне вырастал небоскреб из коробок. После чего паллета отвозилась в сторону на гидравлической тележке, а на ее место ставилась новая, без коробок.

Петр наклонялся за восьмью кружками (в каждую руку по четыре), опускал их в отсеки, закрывал коробку и ставил ее на паллету очень быстро. Так он успевал собрать всего четыре кружки из каждого поперечного ряда (кольчуга же двигалась все время).

Остальные шесть кружек собирал Егор – парень напротив. Егор же подносил башни из пустых коробок и паллеты себе и Петру. Увозил на гидравлической тележке паллеты с коробками свои и Петра. И успевал, когда шли участки кольчуги без кружек, бегать курить в туалет. Егор успевал все.

Забегая вперед, скажу: таким вскоре станет и Мыслов.

На время перекуса Егора и Петра сменили женщина лет сорока – Люда – и парень – Витя.

Ребята же зашли в помещение, которое перед работой показывал Петру начальник смены, и сели за стол. Егор сказал: «Можешь заварить себе чай в чьей-то кружке, а вообще надо принести свою чашку. Делай бутерброды. Будешь лапшу?» Для бутербродов была нарезана булка, черный хлеб, колбаса и сыр.

Можно было залить кипятком лапшу быстрого приготовления, но Петр только сделал себе чай в чьей-то кружке. Он не хотел есть. На еду отводилось минут пятнадцать.

После ночного обеда Егор и Петр вернулись к упаковке и сменили Люду и Витю. Когда кружки долго шли без пустых промежутков, Егор снял футболку, потому что ему было жарко из-за активной работы. Мыслов последовал его примеру. Двенадцать часов пролетели незаметно.

Утром Егора и Петра сменили ребята из дневной смены. Егор повел Петра в помещение, где они ели, и сказал взять у начальника смены бланк для записи сделанной работы. Начальник смены дал Мыслову лист А4 «Наряд выполненных работ». Петр спросил Егора:

– Что писать?

– Напиши просто: «1.09.04 – 2.09.04 работа на линии» – сказал Егор. Писал на столе, за которым ели.

После чего Мыслов пожал руку начальнику смены Васе, в раздевалке попрощался с ребятами из своей смены (кроме Егора и Вити, был еще Павел) и отправился домой спать.

***

…А столько свежести

и молодости в воздухе!

И под арбузы, под гудки паровозные

у них дискуссии и тут

во всем размахе

о кибернетике, о Марксе, о Ремарке.

Москва-Товарная, запомни их, пожалуйста, -

ну где им равные по силе и по жадности!

Они приходят из Рязаней, из Вологд.

Они ночей не спят – бумагу изводят,

Но пусть придется им долго помучиться,

из них, настырных,

добрый толк получится!

Им предстоят открытья величайшие,

От них зависеть будут судьбы мира…

Евтушенко, «Москва-Товарная»

***

Вот что Мыслову объяснял Егор, когда работы было немного.

– Стретч – широкая растягивающаяся пленка, ею обматываешь коробки на паллетах, – наставлял Егор. – Паять – значит обжигать – газом…

– А как? – поинтересовался Петр.

– Сейчас расскажу и покажу. Надеваешь полиэтиленовые мешки на коробки на паллетах. Видишь, одним таким толстым мешком можно накрыть до десяти рядов коробок на паллете. Подвозишь баллон с газом… и обжигаешь мешки пламенем горелки.

И Егор наглядно продемонстрировал весь процесс. Мешки под действием температуры уменьшались в объеме и плотно обхватывали ряды коробок.

– Теперь небоскребы не рухнут, – подытожил Петр.

Он пока не паял, но помогал натягивать мешки на коробки, что лучше делать вдвоем. Если один натягиваешь – приходится бегать вокруг небоскреба из коробок и дергать мешок вниз с разных сторон.