Переломный момент
Шрифт:
– Макс будет там, – заверила ее Джина, – но я уверена, он не будет возражать, если вы позвоните в его палату, чтобы напомнить ему.
– Абсолютно, – сказал Макс, – если это заставит вас чувствовать себя лучше…
– Спасибо вам, – произнесла Гейл.
– Вот так так, – сказала Джина после того, как медсестра покинула комнату. – В этом месте по-настоящему преданный персонал. Мне стоит ревновать?
Дурацкий вопрос. Он дал повод затронуть нежелательную тему.
– Мы должны поговорить о том, что случилось на днях, – сказал ей Макс.
–
Дикий секс? Часть, где ты подарил мне, вероятно, лучший оргазм за всю мою жизнь?
Он закрыл глаза.
– Джина…
Она подалась вперед и понизила голос.
– Или часть, где я сперва протолкнула тебя на всю длину в себя и, господи, это было так удивительно…
– Стоп.
– … хорошо. – Без шансов. Джина потянулась к его руке. – С тех пор, как я ушла отсюда, я думала о том, как снова заняться с тобой любовью. О том, как это было великолепно. О том, что меня заводит даже просто сидеть здесь, как сейчас.
Он не отодвинул свою руку. И когда он поднял глаза и встретил ее взгляд, в его глазах был жар.
– Я знаю, что ты пытаешься сделать, – произнес он, – и это…
– Работает? – закончила она за него, смеясь, потому что да, ее слова работали. По крайней мере, для нее. Если бы они сейчас находились в его палате, она бы заперла дверь.
И он бы не возражал. Она знала это.
По крайней мере, не слишком.
Она надавила на него сильнее.
– Знаешь, я подумала, может, если мы снова займемся сексом, это заставит меня прекратить так сильно хотеть тебя. Но это лишь заставило меня хотеть тебя больше. – Она придвинулась ближе. Заговорила еще более мягко: – Днем и ночью, Макс. Я постоянно думаю о тебе. Иногда я думаю, что если бы мы могли заниматься любовью каждые шестьдесят минут в час, этого было бы недостаточно. Я хочу провести таким образом – с тобой во мне – две недели, без остановок.
О-о, да. Прямое попадание. Ее решительный подход и сконфузил его и завел. Ну разве не забавно?
– Но что потом? – спросил он. – После этих двух недель?..
– Я не знаю, – честно сказала она ему. – Почему бы нам не попробовать и не выяснить это? Кому это может повредить…
– Тебе, – резким тоном произнес он. – Это может навредить тебе, и я не хочу этого делать. Джина…
– Эй, вот вы где.
Джина подняла взгляд, и Макс воспользовался возможностью убрать руку. Черт, Виктор выбрал паршивое время. Или, может, совсем наоборот.
– Привет, Макс, – сказал Виктор.
Макс остался сидеть и пожал Виктору руку.
Конечно, он все еще держал при себе трость. Вероятно, чувствовал себя на ногах неуверенно. Или, может, он не поднялся по другой причине.
Джина могла лишь надеяться.
Вик, конечно, сжал руку Макса, очевидно, оценивая его, вытворяя эти «мачо- пожатие» штучки, что сводили Джину с ума.
– Он моложе, чем я запомнил, – сказал он Джине. Прекрасно. Огромное тебе спасибо, Виктор. А затем снова Максу: – Мы встречались – очень коротко –
Выглядишь, словно не против быть подстреленным.
– Это самая идиотская вещь, что я от тебя слышала, – сказала Джина парню, который только что переместился на первое место по тупости среди ее трех очень тупых братьев.
– Что? – Вик пожал плечами и подтянул к себе стул. – Я просто говорю – Макс выглядит хорошо. Ну, знаешь, для старичка. А чего, ты типа сбросил вес, пока был в госпитале?
– Да, Виктор, – сказала Джина. – Они называют это «Почти Смертельная Диета».
Она повернулась к Максу.
– Мой брат идиот.
– Все в порядке, – отозвался тот, сгибая пальцы, без сомнения, чтобы проверить, не сломал ли Виктор ему руку. – Все еще живешь на Манхэттене, Вик?
– Не-а, офис переехал в Джерси примерно через год после девять-одиннадцать.
Дорога туда и обратно убивала меня, так что я наконец загрузил старый Ю-Хаул[12] и пересек реку, – сказал Виктор. – Я в чертовом Хакенсаке[13]. Просыпаюсь по утрам и удивляюсь – как, черт возьми, это случилось?
– Знакомое чувство, – сказал Макс. Комментарий был адресован ей, но Джина отказалась его принять.
– Ты можешь найти новую работу, – предложила она брату.
– На этом рынке? Не думаю. – Вик покачал головой. – С моей удачей о поисках разнесется молва, и меня уволят. Мы все не так удачливы, чтобы получить большую судебную компенсацию от авиакомпании на свой сберегательный счет, Джин.
– Удачливы? – повторил Макс. Слово сочилось скептицизмом.
Джина знала, он подумал, Виктор и в самом деле полагает, будто это удача, что террористы захватили авиалайнер, что джазовый оркестр ее колледжа поехал в европейский тур. Что деньги, которые она получила от авиакомпании как судебную компенсацию, сделали это испытание стоящим того.
Она коснулась руки Макса.
– Он не это имел в виду.
Виктор не обратил внимания на тот факт, что только что обеими ногами протоптался по одной из красных кнопок Макса.
– Кроме того, я купил квартиру, когда процентные ставки были низки. Я мог больше не дождаться таких цифр.
Когда Макс сжал зубы, мускулы на щеках дрогнули.
– Все в порядке, – мягко произнесла Джина. – Это меня не беспокоит.
Он не произнес ни слова – он не решался признать это, – но она знала, что все из ее опыта в том угнанном самолете все еще беспокоит его.
Очень сильно.
Мистер Невежество проверил часы.
– Нам, вероятно, пора убираться, – объявил ее брат, вставая. – Встречаемся с парой друзей по колледжу в Фэйрфаксе.
Он снова протянул руку.
– Макс. Приятно увидеть тебя снова, даже несмотря на то, что слегка бросает в дрожь от того, что ты и моя маленькая сестренка…
– Спасибо, Виктор, – перебила Джина.
Он пожал плечами.
– Просто говорю. Просто честен. Ты всегда говоришь «будь честным»…
– Иди и побудь честным в коридоре. Я нагоню тебя через секунду, – приказала она.