Переменная облачность
Шрифт:
— Завтра встречаюсь со своим бывшим.
— С Виталиком? — спросила Маша.
— С кем же еще?
— Сама, небось, напросилась, — сказала Нюра.
Лера презрительно усмехнулась.
— Плохо ты меня знаешь, стану я напрашиваться!
— Стало быть, опять к нему переедешь, — проговорила Валя.
— Там поглядим.
— Расскажи, как все было, — попросила Нюра. — Он что, сам пришел кланяться?
— Письмо прислал. Пишет, что не может без меня, давай, значит, все позабудем, потому что ты для меня одна-единственная…
Почему
И потом она верила тому, что сказала. Ведь не она, а он прислал открытку, он просил ее встретиться. А зачем ему эта встреча? Ясное дело, думает снова семейную жизнь наладить…
Вместе до позднего часа они обсуждали, как все будет. Каждая советовала свое.
— Ты первым делом молчи, слушай, что он говорить будет, — учила ее Маша.
— Сразу не соглашайся, помучь его немного, — сказала Нюра.
— Это уж можешь быть спокойна, я ему перво-наперво условие поставлю, чтобы от матери его отделиться!
— В чем ты пойдешь? — спросила Валя.
— В синем костюме.
— А на шею шарфик, — сказала Маша. — Хочешь, возьми мой?
Она протянула ей газовый, светло-сиреневого цвета шарфик.
— Нет, — решительно произнесла Валя, — синий с сиреневым нехорошо. Лучше белую вставочку, я себе недавно купила. Хочешь?
Вставочка была легкой, воздушной. Лера приложила ее к себе.
— Ладно, возьму твою вставочку, не бойся, не запачкаю…
Лера долго не могла заснуть. Что-то он скажет ей? Как поглядит? А она что скажет? Им всем хорошо советовать, он им чужой, а Лера его любит.
И все-таки Виталик сделал первый шаг, не она!
Лера ни за что не позвала бы его первой. Лучше перетерпеть, перестрадать, все в себе пережить, но не унизиться. Нет никогда!
Впрочем, что там думать да гадать? Завтра, нет, уже сегодня они встретятся, и Лера заранее на все согласна. Она хочет его видеть, хочет опять переехать к нему и постарается быть помягче, поласковее и с ним и со свекровью.
Весь день Лера поглядывала на часы. Стрелки двигались невероятно медленно, словно нарочно…
Она сидела за машиной, притачивая рукава к пальто.
Волосы тщательно взбиты, на лоб начесана густая челка. Белая вставочка, синий костюмчик. Жаль, немного узок в плечах, работать не очень удобно.
Но руки двигались привычно легко. Изредка Лера ловила ободряющий взгляд Маши или Нюры. Валя, проходя мимо, поправила ее прическу.
Виталик стоял возле проходной, поглядывая на идущих мимо работниц. Редкие снежинки —
Лера остановилась в дверях проходной. Вот он, Виталик… Красив, ничего не скажешь, глаза синие, и шапка-ушанка ему идет.
Подошла к нему. Он обернулся, вынул руки из карманов пальто.
— Вот хорошо, а то я думал, ты позабыла…
— Как видишь, помню…
Они перешли на другую сторону. Она споткнулась, и Виталик взял ее под руку Она с радостью ощутила тепло его руки. Интересно, заметил ли он, что у нее другая прическа? Она расстегнула воротник, чтобы открыть белую вставку. Белый цвет ей к лицу, он это всегда говорил.
— Разговор у меня короткий, — сказал Виталик. Улыбнулся, блеснули ровные зубы.
Лера кивнула. Сперва надо молчать, выслушать все, что он скажет, хотя так хотелось бы от всей души признаться, сказать просто: «Как же я по тебе соскучилась…»
Виталик высвободил руку, вынул пачку сигарет из кармана, закурил.
— Вот что, Лера, сколько же так будет?
Она вопросительно взглянула на него.
— Нам надо развестись, — сказал Виталик. — Надеюсь, и ты согласна?
Ей почудилось, что она ослышалась. Не может такого быть! Это он не ей сказал, совсем не ей…
— Конечно, я пока не собираюсь жениться, но всю жизнь не проживу один, — продолжал Виталик. — И ты, наверно, тоже, надо полагать, не задержишься, выйдешь замуж. Правда?
— Да, конечно, — ответила Лера.
С удивлением поняла: голос ее звучит спокойно, совершенно спокойно.
Он неподдельно обрадовался. Должно быть, не ожидал, что она окажется сговорчивой.
— Вот и чудесно. Значит, я подам на развод…
— Хорошо, — сказала Лера.
— Это все будет скоро. Впрочем, я сразу же дам тебе знать…
Лера застегнула воротник пальто.
— Ладно. Ну, привет.
— Привет, — сказал он и протянул ей руку.
Она заставила себя пожать его руку. Потом повернулась, быстро зашагала обратно.
Она шла, не разбирая дороги. Улицы, переулки, какой-то парк, весь заснеженный, с толстыми от снега деревьями. По мостовой, покачиваясь, едет троллейбус. Смешной троллейбус, похож на слона. Этакий голубой слон. А окошки в нем уже замерзли. А что, если сесть в троллейбус, поехать куда-нибудь, куда повезет, до конца… Лера вошла в троллейбус.
— Следующая — «Драматический театр», — сказал водитель в микрофон.
Драматический театр… Там они познакомились. Он сам подошел, синяя рубашка и глаза синие. Сразу же стал ее на «ты» звать.
На ком он женится? Будет ли новая жена ладить с его матерью? Будет, как же не будет! Не все же такие колючие, как она.
Маша говорит: «Ну и характерец же у тебя!»
Но ведь всяких любят! У другой характер куда хуже, чем у нее, Леры, а муж ей пятки лижет и во всем подчиняется…
— Конечная остановка… — сказал водитель.