Переменная звезда
Шрифт:
– Садись, Джоэль.
Я сел гораздо более неуклюже, хотя сила притяжения была для меня родной. Подушка? Странно… Скромных размеров, не больше диванной, обшита мягкой тканью, а набита чем-то непонятным – мягким и жестким одновременно, как…
– Это называется "зафу", – сказала Эми. – Не садись на середину, лучше на краешек, а ноги сложи вот так.
Она показала как.
Я подтянул ступни ближе к подушке.
– Минуточку. Это что-то религиозное? Буддизм или что-то в этом роде?
Доктор Льюис улыбнулась.
– Атеист?
– Агностик.
– Не бойся. Буддисты – всего лишь одна из многих
– Нет?
– Ни бога, ни божеств, ни богинь – за исключением пары-тройки закрытых сект. Ни рая, ни ада, в богословском смысле. Ни патриарха, ни матриарха, ни пророка, ни папы. Они не ведут священных войн, не истребляют еретиков.
– Правда?
– Буддисты верят в то, что сам Будда был просто человеком, который в один прекрасный день прозрел. По крайней мере, насколько я понимаю. Я о буддизме почти ничего не знаю. Если тебе интересно, можешь поговорить с Тенчином Итокавой, релятивистом. Он – дзенский священник школы Ринзаи. Но сейчас забудь о буддизме. Просто сядь правильно и доверься мне, хорошо?
Я попробовал сесть правильно.
– Покажите мне еще раз.
Она встала и снова медленно села, скрестив ноги. Я постарался скопировать ее движения. На этот раз получилось лучше.
– Наоборот. Эта нога поверх этой. Вот… так. Теперь немного повращай коленями, пока не станет удобно.
Вдруг все как бы само собой встало на место.
– Вот так?
– Да. Отлично. Так, хорошо. Теперь выпрями спину. Чтобы все позвонки ровненько лежали один на другом. Сложи руки ладонями вверх, левая сверху, и чтобы кончики больших пальцев соприкасались. Голову держи прямо, поверх ровно сложенных позвонков. У тебя получилось. Это называется позой "дзадзе".
Казалось, я действительно смог бы более или менее удобно просидеть в такой позе какое-то время.
– Что теперь?
– Ничего не делай. Просто сиди.
Я мысленно пожал плечами и последовал ее совету. Вернее, я постарался перестать делать чтобы то ни было. Как прежде, пытался перестать думать – примерно с таким же успехом. И все же я стал чувствовать, что начинаю расслабляться. Мое мышление не то чтобы замедлилось… но мысли почему-то стали менее напряженными.
Миновало несколько безмолвных минут, и доктор Льюис сказала:
– Теперь проделаем дыхательные упражнения – настолько по-детски простые, что эффекта от них, скорее, всего никакого не будет.
– Звучит неплохо.
– В самом деле, в этом нет ничего особенного. Мысленно сосчитай до четырех, делая интервал примерно в две секунды или чуть дольше.
Я сделал так, как она сказала.
– Хорошо. Теперь на счет "четыре" делай вдох… потом на счет "четыре" задерживай дыхание… потом на счет "четыре" выдыхай… потом на счет "четыре" задерживай дыхание. Вдох, задержать дыхание, выдох, задержать. Повторить, еще раз повторить. Попробуй.
Я попробовал. От начала до конца, и еще раз, и еще. Проделав циклов шесть подряд, я поймал ритм и отдался ему. Это было проще простого. Намного проще, чем число "пи". Ну хватит, Джоэль, без шуток.
– Хорошо. А теперь с каждым циклом дыши все медленнее. Ненамного,
Это оказалось нетрудно. Бездумно. Глупо, бессмысленно и…
…И я почувствовал, как у меня опускаются плечи. Как расслабляются мышцы лица. Как сердце бьется все медленнее, полнее и ровнее. Я слышал биение своего сердца, оно звучало, будто басовые ноты меняющихся органных аккордов моего дыхания – "ми" – "ля", "ми" – "ля". Как только я это заметил, я стал слышать, как бас-гитара медленно сменяется контрабасом, более тихим, но более резонирующим звуком.
Я позволил себе погрузиться в эти звуки. Я закрыл глаза, и что удивительно – стоило мне закрыть глаза, и я стал лучше воспринимать комнату, свое положение в ней, ее положение в корабле – и пока я вел свою мысль к следующей логической остановке, из-под меня вдруг резко исчезла "земля". Случалось ли вам когда-нибудь обкуриваться или напиваться до такого состояния, что вам вдруг начинало казаться, что вы в самом деле ощущаете медленное, величавое вращение планеты, на которой живете? Не разумом это воспринимаете, а нутром? Доводилось ли вам когда-нибудь судорожно хвататься за землю руками, чтобы удержаться и не свалиться с нее? Ну, вот что-то подобное произошло тогда со мной. Впервые я вдруг ощутил, где я нахожусь.
Я находился в невероятно, жалко хрупкой оболочке, наполненной влажным воздухом, и эта оболочка неслась по межзвездному пространству с настолько загадочно пугающей скоростью, что ее трение о ничто обуславливало необходимость мощной и умной защиты. Двигаться этой оболочке помогала сила, природу которой почти не понимал ни один человек, и сила эта была настолько могущественна, что могла бы повредить мою звезду, если бы та оказалась поблизости. Вместе с будущим поселением других неудачников и беженцев я мчался через вселенную так стремительно, что даже время не могло поспеть за мной – я жил по часам доктора Эйнштейна, а остававшееся позади меня человечество продолжало стареть, как ему определял господь бог или несчастные случаи. В этих головокружительных условиях я должен был, если мне очень повезет, провести примерно пятую часть моей жизни, мчась к цели, о которой я всерьез не задумывался, к месту, где, если мне невероятно повезет, я смогу выращивать турнепс и выкармливать свиней, а на меня смогут нападать разные чудища.
Все это пронеслось перед моим мысленным взором за долю секунды, а потом я открыл глаза, и это ощущение исчезло, как мыльный пузырь, и я снова вернулся в свое тело, стал просто парнем, сидящим в комнате и абсолютно ничего не делающим. Это случилось и закончилось настолько невероятно быстро, что я остался в расслабленном состоянии: ни мое сердцебиение, ни дыхание не успели ускориться. Но, открыв глаза, я первым делом увидел глаза доктора Эми, посмотрел прямо в них и сразу понял: она знает, что со мной произошло. Она ожидала, что это произойдет. Нет, не так. Она знала, что это произойдет, и надеялась на это. У меня в голове словно бы протестующе забила крылышками колибри.