Перемещенный
Шрифт:
Внешность Кенни Марш взбудоражили его чувства. Он вновь ощутил, насколько притягательна для него эта женщина — а ведь казалось, что все это уже в далеком прошлом.
— Слышала, у тебя были какие-то неприятности в Греции. Госдепартаменту даже пришлось поднапрячься, чтобы вернуть тебя в Штаты.
Он уловил профессиональные нотки в ее голосе. Теперь настал его черед смеяться.
— Это выглядит так, словно репортер ищет очередную скандальную историю, — отозвался Сорд.
— Всегда была уверена, что одна из самых скандальных
Взглянув женщине прямо в глаза, Гален понял, что она ощущает то же, что и он: удивление и какое-то удовлетворение от того, что старые чувства все еще живы.
— Такой дикий парень, — продолжала Кенни. — Такой из ряда вон выходящий случай. И, наконец, неожиданный интерес к вещам, происходящим в ночное время. Мне кажется, что ты по-прежнему продолжаешь заниматься своими сумасбродными опытами.
— Может быть, у меня и появится для тебя сюжет, — повинуясь внезапному импульсу, ответил Сорд. Ему понравилось, как вспыхнули ее глаза: все-таки он по ней соскучился. — Как насчет обеда на следующей неделе?
— А как насчет ужина? — вопросом на вопрос ответила Марш и, невинно приподняв брови, добавила, — или завтрака?
— Я позвоню тебе на работу, — поспешно сказал Сорд. Принять ее приглашение, сколь ни велико искушение, означало бы приобретение дополнительных трудностей. Гален с полным основанием считал, что в течение нескольких последующих недель его жизнь будет довольно беспорядочной, и ему меньше всего хотелось осложнять ее.
— Ладно, — с видимым разочарованием произнесла Марш. — Может быть, твои и мои люди смогли бы встретиться и хорошо провести время.
— Черта лысого, — прошипел трансмиттер в ухе Сорда голосом Ко. Гален совсем выпустил из виду, что все сказанное им или вблизи него транслируется в фургон.
— Рад был снова увидеть тебя, Кенни. Честное слово. — Сорд огляделся и отметил поредевшее число посетителей — большинство приглашенных уже втянулось внутрь. — А теперь мне нужно идти.
Времени у него оставалось в обрез — только до начала самой Церемонии. Потом было бы слишком поздно.
— Мне тоже, — отозвалась Марш. — Мне предстоит освещать все это мероприятие.
Последняя фраза заставила Галена замереть на месте. Неужели клан Аркадий мог допустить на свою Церемонию репортера и съемочную группу?
— Ты… ты член…?
— Какой член? — нахмурилась Марш. — Я репортер. Меня пригласили. Ну, чего уставился? Любой, способный вложить десятиграндовую дотацию в их благотворительный счет, может попасть на этот вечер, Гален. — На ее лицо вернулась улыбка. — Если только ты здесь не для того, чтобы заговаривать демонов. Ты ведь знаешь, что время от времени мне приходилось сталкиваться с Транком. Инспектор посвятил меня в некоторые странные подробности, известные и тебе.
— Транку просто нравится рассказывать невероятные истории, — в голосе Сорда сквозило напряжение. Он видел, что все его увертки лишь раззадоривают Марш. —
С этими словами Сорд повернулся, чтобы идти.
— Пожми ее чертову руку, Сорд, — буквально прорычал в его ухе трансивер голосом Ко. — Или тебе не интересно?
Гален перевел дыхание. Ну конечно же, Мелоди, как всегда, права — что, если все, чем он занимался, было изначально спровоцировано? Что, если Транк, Марш и все те, кто время от времени ему помогали, каким-то образом связаны с кланами? Это бы объяснило многое. Он вновь повернулся к Марш. Да, ему не хотелось этого делать, но он должен знать наверняка.
— Кенни, — начал Сорд и запнулся, не зная, что предпринять.
— Да? — женщина выжидательно посмотрела на него.
Какого дьявола, подумал Сорд. Он протянул обе руки и поймал ее ладонь. Затем слегка встряхнул ее, словно школьник, удостоверяясь, что двойной контакт на его ладони плотно прижат к коже Марш.
— Я очень рад, что снова встретил тебя, — произнес Гален, чувствуя себя полнейшим идиотом.
— Не читается, — проскрипел в ухе голос Форсайта.
Сорд не сумел скрыть выражения облегчения на своем лице, и мимоходом подумал, что же решила Кенни, увидев это выражение. Затем он поспешно отправился прочь, чтобы присоединиться к собравшимся.
— Если мы и впредь будем заниматься тем же, чем и сейчас, — пожаловалась Жа-Нетт, — то стоило бы предложить Сорду обзавестись фургоном побольше. Ну давай же, Мартин, двигайся…
Ко, сидя за баранкой, проследила за тем, как Сорд, сделав несколько шагов, скрылся за дверью музея. Несколько секунд спустя Марш в сопровождении своей съемочной группы проследовала туда же. Присутствие репортерши беспокоило японку, и она обернулась назад, бросив взгляд в пассажирскую часть фургона.
Без сомнения, фургон был перегружен. Внутри него царила темнота, нарушаемая лишь мерцанием контрольных лампочек на электронном оборудовании, вытянувшемся вдоль правого борта — это мерцание лишь усугубляло впечатление тесноты. Жа-Нетт говорила, что фургон напоминает ей старинную космическую капсулу. Слыша, как девочка называет космическую капсулу «старинно», Ко начинала чувствовать себя очень древней.
— Мартин, для чего клан пригласил на Церемонию телерепортера? Она что — одна из них?
Мартин оторвался от дисплея, который изучал Форсайт. Половинник и Жа-Нетт с трудом умещались на одном сидении, рассчитанном на одного, и тем более, человека. В новых спортивных брюках, свитере и кроссовках фирмы «Фелкро», которые едва налезли на его ноги, в темноте Мартин мог сойти за маленького, но необычайно могучего штангиста. Однако, появись он в людном месте днем, это произвело бы эффект разорвавшейся бомбы, и на него немедленно бы насели телевизионщики. И не только потому, что половинник был бы голым, завись это только от него.