Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея

Суворова Катерина

— Настя! — опешила кухарка от натиска девушки.

— Сумела-таки сбежать от ведьмы злющей! — навзрыд заревела служанка.

— Ну ты чего? — попыталась успокоить ее Люба, обнимая. — Вернулась я, живая и здоровая, а Ядвига…

— Ядвига? — тут же перестала истерить Наська, удивленно взирая на нее.

— Ну да, — кивнула та, — милая женщина, гостеприимная, и волк у нее чудесный.

— Чудесный? — точно попугай, повторяла Настя, недоумевая.

— Очень. А еще кот — Василий Леопольдович. — Любаша

отошла чуть в сторону, открывая взору девушки огромного черного кота.

— Ой, какой миленький. — умилённо пропищала служанка, пытаясь погладить понравившееся животное.

— Только попробуй, двуногая, покусаю! — отозвался тот, вновь прячась за Любашину юбку.

— Ой. — опешила девушка и быстро отстранилась. — Говорящий?

— Учёный я! — гордо выпятив грудь, заявил котяра и пафосно поклонился. — К вашим услугам!

— Хых, не брешешь? А звать-то тебя как? А грамоте научить сможешь? А счёту? — с горящими глазами стала заваливать Василия вопросами больно любопытная Настя.

— Ишь, прыткая какая! Даже Яга, прежде чем сожрать человека, в баньке его напарит, да ужином вкусным накормит. — лениво промяукал хвостатый.

— И правда! — всплеснула руками пристыженная служанка. — Простите невежу, мойте ру… лапы и прошу к столу. — заважничала девушка, жестом руки приглашая четвероногого на скамейку возле окна. Пока кот стал неистово вылизывать лапки, Настя кинулась метать на стол то, чем потчевала сегодня своего господина: наваристые щи со свежей капустой, жареная картошечка с солёным, щедро сдобренным заморскими специями, салом, издающие восхитительные ароматы нарезки из сыра, мяса и свежих овощей.

— Приятного аппетита! — гордо отчеканила девушка и добавила: — А Серафима как же?

— Она скоро присоединится к нам. — восхищённым взглядом взирая на искусно приготовленные блюда, промямлила Люба. — Ну Настя, да ты просто шеф-повар! Божественные запахи сбивают с ног. Скорее кушать, Василий Леопольдыч!

— Я уже здесь. — отозвался кот с интересом поглядывая на пустую тарелку.

— Ох, простите, сейчас… — пролепетала Настя, суетясь вокруг Кота. — Чего изволите, барин?

— Боже, какие чудные манеры! — довольно замурлыкал усатый-полосатый. — Изволим всё! Голоден, как дикий зверь.

Любаша с интересом наблюдала за общением этих двоих. Такие они милые — оба изо всех сил стараются произвести хорошее впечатление. Точно подружатся!

Медленно и культурно поглощая предложенные ему блюда, учёный то и дело умывался да нахваливал повариху.

Вдруг дверь с громким грохотом отворилась и, возникшая на пороге злющая Сима, испугав кота до полуобморочного состояния, направилась именно в его сторону. Животное от страха несколько раз сменило цвет, спрыгнул на пол и притаился у ног Любы.

— Сим, что стряслось? — спросила её подруга. Но женщина,

ничего не отвечая, прошла к столу, уселась и словно на автомате стала закидывать в рот всё, что видит.

Люба, побоялась нарваться на неприятности и тоже принялась за еду. Ничего, сейчас у Симы схлынет гнев и она сама всё расскажет. Но этого, увы, не произошло…

Весь день Сима ходила, словно воды в рот набрав. Ни за столом, ни после трапезы, ни даже когда обе женщины оказались в комнате, в которой проживают с того самого монета, как попали в замок Кощея — Серафима не произнесла ни слова.

Любаша, все же не выдержав тягостного молчания, снова предприняла попытку разговорить подругу:

— Сим, ну что случилось? Расскажешь?

Но та лишь тяжело вздыхала, отводя взгляд в сторону и укладываясь на кровать, сворачиваясь на ней клубочком.

— Сим, — встревожено взирая на подругу, позвала Люба. — Ну расскажи. Не пугай меня так. Что случилось? Этот ирод костлявый тебя как-то обидел?

Серафима снова вздохнула, но промолчала.

— Точно этот гад! Печенкой чувствую! Вот пойду сейчас к этому… этому… злодею! и рожу ему сковородой начищу!

Любаня, набравшись решимости, встала с кровати и уже направилась к выходу, когда за спиной раздался грустный голос Симы:

— Не надо, не ходи.

Люба тут же обернулась и кинулась к подруге:

— Симочка! Сима!

— Люб, не кричи, — поморщилась женщина, чуть приподнимаясь на постели. — Голова что-то заболела.

— Это все из-за Кощея! — заключила кухарка, сжимая руки в кулаки. — Точно из-за него!

— Из-за него, конечно, только сейчас до жути не хочется разговаривать. Люб, давай спать.

— А завтра расскажешь, — полюбопытствовала кухарка, — почему так расстроена?

— Не знаю, может, и расскажу… — тихо шепнула Сима и демонстративно отвернулась к стене.

Наутро женщины встали рано. Быстро умылись в специально отведённой для этого комнате, привели себя в надлежащий вид. Серафима одела свой новый красивый сарафан, что не осталось незамеченным подругой, которая большую часть утра потратила на причёску. Лишь через некоторое время, когда они посмотрели друг на друга и остались полностью довольны, отправились на кухню.

— Утро доброе, Василий Леопольдыч! — приветливо улыбнулась, слезающему с печи коту, Любаша. — Как спалось на новом месте?

— Шшшикарно! — смачно позевнув, отозвался котейка. — А где у вас тут, простите, отхожее место?

— Какое, какое место? — недоумевая, нахмурилась кухарка, замешивая тесто на тыквенные оладьи. — Туалет что ли?

— Ну, это… — переминаясь с ноги на ногу, сконфуженно мяукнул учёный. — хотя бы землицы клочок.

— Сима, проводи нашего друга во двор. — между делом кинула Люба и продолжила готовку.