Перепутья
Шрифт:
– Хорошо, спасибо, - отозвалась Клеопатра.
– Его жена очень беспокоится, она умоляла меня дать ей знать, если мы что-нибудь выясним.
– Обязательно дашь, - кивнула она, - Но пока нам нечем ее обрадовать или огорчить.
Врач прорвался через поредевшие ряды просителей, когда удушающая дневная жара стала практически невыносимой. Прием должен был закончиться совсем скоро, и Клеопатре недолго оставалось мучиться.
– Моя царица, - он выглядел куда адекватнее чем утром. Жилка пульсировала
– Докладывай, - разрешила Клеопатра.
– Я… Я не понимаю, как это произошло, но, похоже, я уже осматривал тело и забыл об этом, - он протянул ей табличку.
Кровоизлияние в мозг. Удар тупым тяжелым предметом в висок. Рядом с телом обнаружена золотая статуэтка Афины из сокровищницы гробницы со следами крови.
– Как давно это было? – Клеопатра посмотрела на него поверх таблички.
– Не знаю, - помотал головой врач, - Но трупу как минимум двое суток. Характерные признаки разложения…
– Я поняла, - она оборвала его на полуслове.
Два дня. Снова эти проклятые два дня.
– Ты уверен, что он мертв так долго? – Клеопатра протянула табличку назад. Врач кивнул, - Хорошо, спасибо.
Элпид, врач, смотрители библиотеки, жена этого несчастного, в конце концов она сама. Эти проклятые два дня словно выпали из памяти всех. Кроме Цезариона.
– Свободен, - Клеопатра отпустила врача и все ее внимание переключилось на Кауноса, - Пришли ко мне Еврикрата. У меня есть для него задачка еще сложнее, чем утренняя.
Прочесать весь город. Собрать все слухи, выяснить все детали. Понять масштаб катастрофы.
Клеопатра не находила себе места, пока Еврикрат не вернулся с докладом. Непрошенный гость, он ворвался на заседание совета прямо посреди обсуждения поставок зерна в Италию и издержек, что ложились на казну из-за постоянных набегов пиратов.
Не обращая внимания на распинавшегося Элпида, Еврикрат подскочил к ней и вывалил на стол целую гору табличек и папирусов.
До того скучающий Цезарион оживился. Будущий фараон, он должен был присутствовать при решении государственных вопросов с самого раннего детства – но эта обязанность не вызывала у него никакого энтузиазма.
– И что это все значит? – Клеопатра перевела строгий взгляд с горы табличек и папирусов на Еврикрата.
Дерганные движения, растрепанные волосы, взгляд, граничащий с безумием – все в нем выдавало крайнюю степень возбуждения, и даже ошеломления.
– Это какое-то безумие, - Еврикрат помотал головой, - Моя царица, пожалуйста, посмотри сама. Скажи мне, что ты тоже это видишь и я не сошел с ума.
Цезарион забрался на стол разве что не с ногами, пытаясь заглянуть в таблички. Клеопатра взяла одну из них сверху.
Накладная
Взгляд быстро бежал по строкам, пока Клеопатра перекладывала таблички и свитки. Двадцатый и двадцать первый день Паини.
– Я… Ничего не понимаю… - Еврикрат сел на свободный табурет и обхватил руками голову, - Сегодня ведь только девятнадцатый…
– Двадцать второй, - мимоходом бросил Цезарион. Таблички без картинок быстро ему наскучили и теперь он с тоской смотрел на дверь.
– Мой фараон? – Еврикрат встрепенулся.
Но Цезарион не обратил на него внимания, продолжая всматриваться в такую близкую и такую далекую свободу делать все, что он хочет, вместо решения унылых государственных вопросов.
– Сынок? – Клеопатра подключилась к Еврикрату, и только тогда Цезарион ответил:
– Сегодня двадцать второй день.
– Почему ты так думаешь? – ласково спросила она.
– Потому что вчера был двадцать первый, ты сама так говорила, - логика в его ответе была убийственной.
Слегка отросшие волоски на руках встали дыбом.
– Но это еще не все, - сокрушенно сказал Еврикрат и, покопавшись в поясной сумке, высыпал на стол кучку каких-то маленьких металлических предметов.
Клеопатра взяла один из них в руки и покрутила перед глазами. Они напоминали маленькие снаряды для пращи, но в отличие от последних, были похожи друг на друга как братья-близнецы. На каждом из них с ювелирной точностью были высечены по две римских буквы и какие-то непонятные значки.
Едва уловимый незнакомый запах, отдающий дымом костра, ударил в нос.
– Что это? – Клеопатра перевела взгляд на Еврикрата.
– Кто бы знал, - он развел руками, - Мы нашли их у библиотеки. Прямо под тем местом, где немного обсыпался фасад.
– В библиотеке обсыпался фасад? – она нахмурилась. Еврикрат утвердительно кивнул.
– И… - начал было он, но быстро осекся.
– Давай, - немного раздраженно поторопила его Клеопатра, - Выкладывай, что еще.
– У меня есть свидетели, которые говорят что-то совсем странное.
– Какие свидетели?
– Мужчина и женщина. Пойдем, моя царица, они ждут нас в тронном зале, - Еврикрат поднялся и первым пошел к выходу.
Все, кто был в зале совета, последовали за ним – даже Цезариона его короткий рассказ заинтриговал достаточно.
Тронный зал встретил их приятной прохладой и легким бризом с моря, проникающим через распахнутые окна. Посередине зала топтались двое – мужчина-грек и женщина, что держалась за его плечо, стараясь не становиться на левую ногу. Заняв положенное ей место, Клеопатра подозвала их к себе: