Перепутья
Шрифт:
– Забавно, - с губ Ала сорвался нервный смешок, - Я хотел тебе сказать то же самое.
Гален не нашел это забавным. Едва обернувшись, он мрачно бросил:
– Давай.
И путей к отступлению больше не осталось.
– Альберт Киркегор, - Ал протянул руку для повторного знакомства, - Капитан космического судна. Пилот гражданской космонавтики. Майор военно-космических сил в отставке. Родом из Бельгии, здесь я тебе не соврал, но я не белг.
Гален растерянно моргнул и помотал головой:
– Я вообще ничего не понял. Капитан космического судна? Ты… У тебя случайно не лихорадка?
–
Бросить его собственные слова обратно Галену в лицо было даже приятно.
– Как это вообще…? – Гален тряс головой как мокрая собака, которая пытается обсохнуть.
– Ну вот так. По сути, у меня такая же работа, как и у него, - Ал кивнул в сторону мужчины за штурвалом, - Только не на море, а в космосе. Механизмы намного сложнее, но суть та же.
Немного поколебавшись, Гален все-таки пожал его руку, а затем протянул:
– Бред какой-то… Ты говоришь, что ты из Белгики…
– Бельгии, - поправил Ал.
Гален отмахнулся:
– Хорошо, я не знаю, как вы там сами…
Ал перебил его на полуслове:
– Нет, ты не понял. Ваша Белгика – это одно. Бельгия, страна, в которой родился я, это совсем другое.
– Не понял, - легко согласился Гален, - Это вообще в Европе? В Азии? В Африке? Хотя нет, на африканца ты совсем не похож…
– Там же, где и Белгика, - с усмешкой констатировал Ал. Гален подозрительно прищурился, но он выложил очередной козырь на стол быстрее, - Но не тогда. Как думаешь, в каком году я родился?
Гален несколько опешил от настолько неожиданной смены темы, однако все равно придирчиво осмотрел его, прежде чем уточнить:
– Ну сколько тебе? Около сорока?
Решив не вдаваться в подробности, Ал кивнул.
– В год второго консульства Суллы? – тут же предположил Гален.
– Мимо, - отозвался Ал, - Я родился в 2052 году нашей эры. Извини, понятия не имею, как это перевести в вашу систему летоисчисления.
Гален открыл и закрыл рот, как выброшенная на берег рыба, но ни звука не слетело с его губ.
– Слушай, Гален, я не знаю, как это объяснить. Правда, - словно извиняясь, развел руками Ал.
– Ладно, - в конце концов, справившись с оцепенением, Гален мотнул головой, - Допустим. Допустим. А на каком языке ты только что говорил?
– На французском, - Ал пожал плечами. Бессмысленный ответ, но другого у него для Галена не было, - А как ты понял, что это не кельтский диалект?
– Звучит совершенно не похоже, я не знаю, как те галлы тебя вообще поняли, - паззл сложился гораздо проще, чем Ал предполагал, - А как ты на Китере-то оказался? Или это тоже легенда для бедных?
– Нет, не легенда. Но тебе не кажется, что это уже слишком много вопросов?
– Ал недовольно нахмурился, - Твоя очередь, Марк.
Гален криво усмехнулся и снова отвернулся к водной глади. На мгновение Алу показалось, что его только что кинули, но затем Гален тихо сказал:
– Марк Эмилий Лепид. Великий понтифик. Триумвир. Похоже, уже бывший.
Лепид… Лепид… Имя звучало знакомо. Так, словно Ал слышал его совсем не…
Озарение пришло неожиданно:
– Погоди,
– …это я, - голос Галена-Марка дрогнул.
– Да ты прикалываешься! – воскликнул Ал.
Все сходилось идеально. Гален хотел развести его на правду – и Гален развел его на правду, подсунув ему вместо ответа имя, которое они слышали буквально несколько часов назад.
– Увы, нет, - однако, голос Галена был убийственно серьезен, - Спрашивай что хочешь, у меня есть почти все ответы.
– Почти?
– Я не врал, у меня действительно есть некоторые проблемы с памятью в последние несколько месяцев. Я просто преувеличил их масштаб.
– Но Агрос говорил, что он пропал… - в ход пошел последний козырь.
Гален… Нет, все-таки Марк, хмыкнул:
– А что, по мне не видно?
Ал недоверчиво помотал головой:
– И как тебя такого важного сюда-то занесло?
– Там такая история, что ты не поверишь, - Марк скептично усмехнулся.
– Ну тогда мы квиты. Если я тебе расскажу, как я оказался на Китере, ты тоже решишь, что я рехнулся.
Они немного помолчали.
– Скажем так, - неожиданно начал Марк, - В начале года у меня случился конфликт с коллегой. С Октавианом. Думаю, ты его знаешь, - Ал кивнул, и Марк продолжил, - Хотя какой из него коллега. Сопляк он малолетний. Скупил солдат на деньги Цезаря, строил из себя пай-мальчика, целовал Цицерона в жопу – он его во власть и протащил. А потом… - Марк зажмурился и помотал головой, словно пытаясь отогнать образ из кошмарного сна, - Нам пришлось с ним договариваться. Солдаты хотели мести, он обещал дать им месть, ну они и шли за ним как идиоты. А не считаться с ними мы не могли.
– Какой мести? – раз уж они говорили начисто, Ал решил больше не скрывать своего незнания. Бесконечно шифроваться все равно было невозможно. Будь что будет.
– За Цезаря, - Марк грустно усмехнулся, - Знаешь, в последнее время я много думал, зачем я вообще позволил Антонию и Юнии тогда меня остановить.[2] Не послушай я их, всего этого можно было бы избежать.
– Не понял, - Ал помотал головой.
– Когда заговорщики забаррикадировались на Капитолии, я хотел взять его штурмом, - Марк продолжал сверлить невидящим взглядом водную гладь, кривая ухмылка намертво прилипла к его лицу, - Антоний и Юния, это моя жена, меня отговорили. И толку? Исход тот же самый, только крови пролилось намного больше. Как бы нам это потом боком не вышло.[3]
Марк замолчал и Ал выждал достаточное для того, чтобы собраться с мыслями, время, прежде чем сказать:
– Так как ты оказался на каменоломнях? Ты не рассказал.
Марк усмехнулся:
– Еще в январе я пошел на заседание коллегии, но… Не знаю, что произошло. В один момент я шел по Городу, потом темнота, потом я барахтаюсь в ледяной воде, пытаясь выплыть.
– Октавиан пытался тебя убить? – ляпнул Ал первое, что пришло в голову.
– Похоже на то, но… Понимаешь, у меня отросла борода. На мне не было тоги, а туника была грязной и порванной в нескольких местах. Люди говорили, что уже февраль, хотя на заседание я вышел в январские иды. У меня десяток дней просто пропал из памяти. Полностью, как чистый лист.