Перерождение в мире, что создала богиня разврата. Начало
Шрифт:
Фисштех же, хозяин дома, мирно спал на одном из диванов, слюнявя обнятую подушку.
К моему умилению, Даша, напившись, нашла себе жертву в лице Мелиссы, что по началу пыталась сопротивляться, но очень скоро отключилась от нехватки воздуха из-за постоянных обнимашек и поцелуев. Возможно, я бы даже ревновал, но это смотрелось со стороны столь мило, что я не мог их остановить. Детские писки Мелиссы вызывали лишь умиление, вылечив мою израненную воспоминаниями душу. Можно сказать, что сейчас Даша находилась в полудрёме, играясь с щёчками милой лоли.
Лаура, казалось, отключилась
— Спирт? — Спросил я, итак уже зная ответ с первых секунд, как только огненная вода коснулась моих губ.
— Спирт. — Подтвердила Адея, тяжело вздохнув.
— И зачем? — Не понимая смысла спаивания подростков, задал я вопрос.
— Ну… это ведь праздник… — неуверенно сказала она, кинув взгляд на своего сына и Мелиссу, маленькие холмики которой разминала сейчас моя ненаглядная.
— А если честно? — Усмехнувшись, вновь спросил я, уже догадываясь о причине.
— Фисшт слишком тянет с отношениями… об этом мне Мелисса сказала, а как ты мог заметить, она слишком застенчивая… поэтому мы решили, что это наш долг, как родителей, помочь им, раз всё настолько плохо. — Тяжело вздохнув, она продолжила. — Обычно под алкоголем люди становятся более раскованными, а любовные узы вспыхивают ярким пламенем. Только вот… — Смотря на сына, что слюнявил подушку, Адея вновь печально вздохнула. — Вместо своей девушки, он сейчас слюнявит подушку… слушай, а не поможешь мне… — Хотела было попросить у меня помощи Адея, но я её перебил.
— Нет, таким не занимаюсь, спящих людей не таскаю. Хотя, я могу подумать… — Подмигнув, томно закончил я, вставая со своего места. — Мне помочь с посудой? — Смотря на пару тарелок, спросил я, осознавая, что, как бы сильно не были пьяны друзья, они могли бы спалить нас, если бы я с Адеей начал прелюбодействовать прямо тут. К тому же, не стоит забывать о муже, что куда-то ушёл.
— Помочь… — Понимая, к чему я веду, щёчки Адеи налились пунцовым цветом, а в глазах забегали огоньки.
Готов поспорить, что между ножек у неё тот ещё потоп.
— Помоги… — Сглатывая слюнки, возбуждённо попросила мама Фисштеха.
Кто бы мог подумать, что она столь падка на секс. Хотя, если подумать, это не удивительно, ведь они могут получить его лишь раз в пять лет, живя остальное время на самообеспечении.
Неспешно шагая за Адеей, чьи ножки слегка подкашивались от перевозбуждения, я тоже загорался, а мой боец поднимался из окопа, готовясь к бою.
Обогнув барный столик, Адея развернулась ко мне передом, задрав подол сарафана, открыв вид на серые трусики, а также чёрные чулки на подвязках, что невероятно шли её подтянутой фигуре.
— Подожди немного… мне нужно приготовиться. — Произнесла она, спустив следом с себя трусики, показав странную печать на лобке, что, по-видимому, облегала всю её киску, не позволяя лишнему вытечь. — Подай хлебушек… я сделаю себе вкусняшку на будущее. — Облизав губки, игриво произнесла она.
— Но ведь… оно там уже пол дня. — Намекая на сперму, чувствуя лёгкое отвращение,
— Семя — это подарок богини, и сколько бы оно не хранилось, не пропадёт. — Приблизившись ко мне вплотную, прошептала Адея, боясь, что её услышат. — Оно не испортится… наши детородные органы — это дары богини… — Поглаживая животик, закончила девушка, потянувшись за нарезанным хлебом.
Слегка раздвинув ножки, Адея, сняв печать, сражу же приставила хлебушек, поливая его семенем, словно повидлом. Всего пара минут, и её киска была пуста, и, на удивление чиста, а на столе красовалась тарелка с «бутербродами».
— Было бы обидно потерять её просто так… зато теперь у меня есть сласти на утро. — Поворачиваясь ко мне задом и опираясь на барный столик, произнесла Адея, выставив свою сочную попку.
— Ладненько. — Уже смерившись с её увлечениями, произнёс я, желая поскорее остудить свой пыл и взять эту сочную попку, ведь на часах было уже десять вечера, а мне ещё Дашу домой нести, ведь сама она вряд ли дойдёт.
— Ах… Не как не привыкну к тому, насколько ты большой. — Начав медленно насаживаться на мой член, произнесла Адея. — Ах… заполни мою дырочку. — Повалившись на барный столик грудью, когда я достиг матки, простонала Адея, не в силах больше стоять.
Ещё немного насладившись приятным теплом Адееного нутра, а принялся вдалбливать свой член, грубо ударяясь о матку, принося вместе с удовольствием и сладкую боль.
Занеся руку для хлёсткого шлепка, я опомнился в последнюю секунду, вспомнив, что ребята поблизости, и могут проснуться от громких звуков. Решив за одно заткнуть Адею, я взял её слегка влажные от соков, что просочились даже сквозь печать, трусики и ловко засунул ей их в ротик, подобно кляпу.
— Старайся вести себя потише. — Прошептал я на ушко Адее, согнувшись над ней, словно коршун, и укусив её за шею, вызвав глухой стон.
Когда я оторвался от спины Адеи, желая поудобнее пристроиться сзади, я увидел перед нами, по другую сторону столика, Лауру, что заинтересованно рассматривала нас. И, видимо, не я один её заметил, ведь даже с минимальным движением в следующую секунду лоно Адеи забилось в оргазме, приятно судорожно обнимая моего бойца.
— Чем вы занимаетесь? — Склонив голову набок спросила Лаура. — Я видела вас ещё в ванной… Тёте Адее плохо? Ты ей помогаешь? — Начала забрасывать нас вопросами девочка, в то время как я прижался максимально близко к заду Адеи, накрыв место нашего соединения подолом сарафана, скрыв от любопытных глаз.
— Нет… я ей просто помогаю по кухне. — Попытался я соврать, но купеческую чуйку не обмануть и в следующий Лаура уселась прямо напротив Адеи.
— А что это? — Сведя бровки домиком, не понимающе спросила Лаура. — Кляп? Зачем? Мне рассказать Даше? — Унюхав приятно пахнущую сласть, девочка обратила внимание на рядом стоящие бутерброды и, не в силах удержаться, взяла себе одни.
— Ладно, я тебе расскажу… — Чувствуя подступающий оргазм, не выдержал я, желая отлупить непослушную попку Адеи, что всё это время слегка подмахивала своим задом, насаживая себя до самого упора, желая посильнее уткнуться маткой о головку моего бойца.