Перерождение в тренера женской сборной по волейболу
Шрифт:
— Выпить не желаете? — вопросил он, сверля меня зеленым глазом.
— Нет… Я воздержусь…
— Скажите правду, — вымолвил он, наблюдая, как поезд медленно отлетает от перрона. — Вам не уютно со мной? Вернее… Вам не не уютно с таким мной?
— Есть немного.
— Спасибо за правду, я это ценю! — Гиаз отложил газету и кофе и, перекинув ногу на ногу, продолжил разговор. — Честно сказать, первые два часа я корчился в адских муках! Да-да… Терять кожу и плоть больно, Мистер Коуч, и я это запомнил. Да, ваша Реприза была сильнее, это факт. Да и плюсом ко всему, ваша невероятная смекалка… — он вдруг кашлянул и
— Знаете, Мистер Гиаз, если вы хотите сказать, что убьете меня в этой тюрьме, то говорите! Я не люблю страх перед неизвестностью!
— Убивать вас, Мистер Коуч, было бы крайне невыгодно для меня. Вы — мой будущий зять и защитник моей любимой и единственной дочери. Это во-первых. Вы нравитесь Канцлеру… Знаете ли, ей очень сложно понравиться. Уж я то знаю, — он улыбнулся живой половиной.
— Вы лишились глаза… пальцев… И еще много чего… Я не понимаю.
— А тут и не надо понимать. Вы победили меня, и на этом все! Мы с вами разрешили наш спор… А то, что я выжил, это во истину чудо! Поблагодарим Лоис Тейлор за столь чудесный проект.
— Что? Репризы делала Лоис?
— Не только. Она гениальный инженер… Последний оплот империи, что некогда властвовала на этой планете, — он хитро улыбнулся и придвинулся поближе. — Когда таких, как мы с вами, было многим больше!
— И что же случилось?
— Монархия имеет печальный конец. Она перетекает в русло фантазии! Чего-то… Иллюзорного! А монарх теряется в перипетиях и становиться лишь памятником своего могущества! Да… Такой конец ждал Балаган, но эти реставраторы… Ох уж эти реставраторы, что прикинувшись пиратами, начали войну за возрождение империи! И что в итоге? Планета умирает, Коуч… Мы обречены! Мужчин умирает все больше, а рождается все меньше! Слышал вы… Спасли первенца Розового города из лап Маргарет?
— Все верно… Но я спас его семью из роддома.
— Отлично! Для вас это большой плюс. И да… Я уверен, что ваши новые друзья-протестанты и повстанцы с превеликим удовольствием вытащат вас из Мараска!
— Мараска?
— Да. Колония для террористов. Туда скидывают всех… бывшую дворянскую элиту, которую обанкротило государство. Террористов, протестантов… Повстанцев. В общем — всех недовольных новым политическим институтом. Таких, как ты и я…
— Мы будем вместе?
— Оу… Нет. Моя племянница, Генерал Зорб, позаботилась о любимом дяде, что открыл ей дорогу в Эскадрилью. Я буду в камере бизнес-класса, детка!
— Детка? Погодите… Так там же одни…
— Ооо, да! — Гиаз присвистнул и затарабанил пальцами по столику. — Одни бабы! Жесткие, грязные и развратные! Пылающие жаждой до мужского… Эмм… Богатыря!
— Хх… — я прыснул в кулак.
— Что смешного? — возмущенно вопросил Гиаз.
— Да нет… Вы его так забавно назвали. Я надеюсь у вас там… Ну… после взрыва…
— О, Мистер Коуч, поверьте, мне даже показалось, что он стал больше! В общем, то место… Куда мы с вами едем. Это место мрака, тьмы и жести! С тысячью голодных до мужиков баб!!!
— Блядь, дак ведь это же пиздато!!!
— Не то слово!
— Давай пятюню!!!
— Давай!
Я подставил ладошку, и Гиаз врезал мне по ней. Один из его пальцев отлетел, и мы принялись ползать на
— Давайте отжарим как можно больше баб, Господин Гиаз!
— А давай!
Мы скрестились мизинчиками. Черт побери… Кажется меня отправили в рай!!!
— Это, блядь, что? — я с ужасом наблюдал очень эпичную картину. Гиаза встретило с десяток сексуальных самочек и, чуть не затискав его до эротического безумия, уволокли в джип. Меня же встречала… Господи, это вообще кто? Ну, вроде как, это была девушка. У нее были лохматые черные волосы. Она была одета в джинсовый костюм. В обычные уши были вставлены наушники, а глаза спрятаны под огромными черными очками. Ростом она была где-то… 169 сантиметров. Из-под джинсовой куртки торчали края клетчатой красной рубахи. Она пялилась в мафон и жевала жвачку. Я подошел к ней и тыкнул пальцем в щеку. Она тут же ожила и с ужасом взглянула на меня.
— Ох… Мастер Коуч?! Извините… Я тут немного залипла… Меня зовут Айт, и я ваш сопровождающий… — она обтерла руку о джинсы и протянула мне.
— Привет, Айт… А почему Мастер?
— Потому, что тут так принято. Вы же… Молодой человек? — она приспустила очки и блеснула зелеными глазками. — Ну… у вас же есть… Сосиска..
— А, так это-то да!
— Ну вот и отлично. Ко всем осужденным девушкам обращаться исключительно Мэм. Никаких Мисс, никаких Госпожей и прочего! Захотел обратиться — Мэм. И да… Честно скажу, я ни разу не видела мужчин. Поэтому… Будьте осторожны там. Хорошо?
— Спасибо Айт, — японский городовой… Она что, пытается выказать заботу? В тюряге? Ага…
Мы прошли по небольшому коридору, и напоследок я взглянул на оранжевый закат, что был так похож на земной. Эх… Вот жизнь. Едууу в Магадан!
Глава 36
Ты любишь земляничку…
— Ничего не бойся и ни пред кем не клони голову! — все так же говорила Айт, выдавая мне постельное белье и сапоги.
— Извините, а мне теперь придется вечно в сапогах ходить? — вопросил я, с недоверием глядя на сие наследие советской армии.
— Ну тебя осудили на пять лет, так что всего-то каких-то пять лет, — улыбнулась Айт. Казалось, для нее нет места лучше, чем эта волшебная тюрьма.
— Заебись… — выдохнул я, и мы направились дальше. Так же, кроме сапогов и белья, мне дали металлическую кружку. Видимо, сделать подкоп. Чертов Шоушенк поражал своими габаритами. Правда, когда мы вошли в отделение с зеками, мне никто не орал и не бил чашками по клеткам. Все было тихо и спокойно… На удивление.
— Вот твоя камера! Не прогибайся… И можешь кого-нить отлупасить! Только в шутку… Нам тут крови не надо!
— Ладно… — я наблюдал, как Айт вставила ключи в дверь камеры и отворила ее. На меня повеяло женским дезодорантом и запахом кондиционера для белья. Внутри камеры на меня с удивлением и нахальством смотрела троица девушек в оранжевых фуфайках.
— Не пуха тебе… — прошептала напоследок Айт и закупорила дверь.
— Вечер в хату… — скромно поздоровался я и махнул рукой. Первая девушка, что судя по всему была паханом в этой каталажке, поднялась и в два шага настигла меня.
— Кто такая? — холодно вопросила она, не сводя с меня зеленых глаз.