Перерождение
Шрифт:
– Глеб...
Воин отвернулся. Острая обида кольнула сердце девушки. Почему? Почему он так?
– Ты злишься на меня?
– А как мне не злиться?
– Глеб снова повернулся. Его небесные глаза потемнели, став синими. Он злился. Чертовски злился. Милина сглотнула подступивший к горлу комок.
– Ты выпустила демонов! представляешь, как это опасно? Зачем? Что он сделал с тобой? Неужели успел сделать тебя своей?
– Что ты такое говоришь? Я ждала тебя! Я бы никогда не стала его женой! Никогда!
– Ребята!
– подала тихий голос Ева.
– Андрей не дышит!
–
– Пульса нет.
Ева зарыдала, бросившись к любимому. Она трясла его, и умоляла прийти в себя. Глеб пытался заставить сердце друга биться. Подняв глаза, Милина увидела Андрея, вернее, его душу. Парень с грустью смотрел на свое тело.
– Я не могу уйти.
– Задумчиво произнес он.
– Наверно, я не совсем мертв. Мое тело мучается, пытаясь удержать в себе жизнь.
– Я не позволю тебе умереть.
– Милина вскочила на ноги, и подбежав к Андрею, ударила его по лицу. Тот упал, а затем растворился, исчез.
– Андрей! Боже мой, какое счастье!
– Ева смеялась сквозь слезы. Милина обернулась - Андрей непонимающе хлопал глазами.
– Я жив?
– Жив, жив.
– Улыбнулась Милина, и тут же встретилась с грозным взглядом ожившего друга.
– За что ты ударила меня?!
– За то, что ты вздумал умереть!
Андрей поднялся с пола. Его качало, но все же он был жив. Счастливая Ева крепко обняла любимого. Милина была не менее счастлива, и поэтому не смогла удержаться, и обняла их обоих. Сдержанному Глебу не оставалось ничего, как раскинуть широкие объятия, чтобы заключить в них своих друзей. Ариадна стояла в стороне и улыбалась, глядя на счастливую картину.
– А давайте сыграем свадьбу!
– весело предложила Ева, когда они разомкнули объятия.
– Невеста уже есть, осталось нарядить жениха! А, Глеб?
Друзья весело засмеялись.
– Милина у нас сбежала с собственной свадьбы.
– Андрей потрепал длинные локоны девушки.
– Из преисподней, Андрей. Ты забыл добавить из преисподней.
– и спас ее смелый рыцарь!
– Андрей гордо задрал голову.
– Ага, который едва не уделался, увидев взбесившуюся толпу нечисти.
– Эй, эй, эй!
– лицо Андрея стало грозным. Он крепко сжал плечо Милины. Девушка поморщилась.
– Отпусти, рыцарь. Даме больно.
Глеб тем временем подошел к Ариадне и что-то горячо ей говорил.
– О чем они говорят?
– Андрей заглянул Милине в лицо, затем повернулся к Еве и добавил: - Милина у нас полиглот, представляешь? Так же, как и Глеб.
– Класс! Ты понимаешь, о чем они говорят?
– В Еве так же загорелось любопытство.
– Глеб благодарит девушку за оказанную помощь, и просит побыть с нами еще пару дней.
– Она уезжает?
Милина кивнула головой.
– Сегодня ночью.
– Она обижена на нас?
– Я не знаю.
Глеб вернулся. Он выглядел немного расстроенным.
– Ариадна возвращается домой. Я провожу ее, посажу на поезд, а вы езжайте домой.
– Можно я поеду с вами?
–
– Да. Да, конечно.
– Губы Глеба дрогнули в попытке улыбнуться.
– Хотя... Нет. Это не очень хорошая идея.
– Глеб все-таки улыбнулся.
– Ты в свадебном платье.
– Мне плевать!
– Милина...
– Глеб обхватил лицо девушки ладонями, и заговорил очень тихо, чтобы слышала только она. Ты поедешь домой, отдохнешь, а я провожу Ариадну и приеду к тебе.
– Правда? Правда, приедешь?
– Правда. Вот, возьми.
– Глеб протянул Милине свой меч.
– Ты умеешь им пользоваться.
– Зачем это?
– По городу разгуливают прислужники Тьмы. Забыла, что ты выпустила их?
– Я не хотела этого. Если бы я не открыла дверь, Андрей бы погиб.
– теперь это не имеет значения. Это уже случилось, и ничего не исправить. Я сообщу воинам, чтобы оставались в городе.
– Не думаю, что демонов много. Надеюсь, воины отловят их.
– Уверен, так и будет. Андрей, - Глеб повернулся к обнимающейся парочке, - отвези, пожалуйста, Милину домой.
– Да, конечно. А ты? Когда ты вернешься?
– Я и не ухожу надолго. Сейчас, когда вам грозит опасность, я буду всегда рядом. Провожу Ариадну, и вернусь к вам.
***
Какой уже раз она попадает домой через окно? Милина чертыхалась, когда пышные юбки свадебного платья застряли в оконной форточке. Девушка не помнила, когда и где именно потеряла дверные ключи. Наконец, ей удалось втиснуться в форточку. Ткань злосчастного платья не слишком церемонилась с вещью, все равно отправится в мусорное ведро. Оказавшись, дома, Милина прямиком отправилась в душ. Ей хотелось скорее смыть с себя адский запах, который, казалось, въелся в кожу, заполнив собой поры, подобно ферамонам. Милина с отвращением до красноты терла кожу, но она знала, что ад заполнил не только ее тело, но и уже разложившуюся душу. Что-то изменилось в ней. Вроде бы, куда еще меняться-то? Милина и сама не могла понять, что за чувства и мысли поселились в ее душе, голове. Они словно паразиты, вытеснившие радость от встречи с Глебом, надежду на возможное спасение, да и вообще, как-то вдруг девушка поняла, что уже не чувствует ни радости. Ни печали, ни даже любви к Глебу. судя по тому, как холодно он встретил ее, к ней он тоже не питал никакой любви. на что она надеялась? С чего она взяла, что он должен любить ее? Ведь у них никогда ничего и не было. Глупая, глупая, глупая... Милина закрыла глаза, и медленно сползла по стенке в ванную. Она сидела, обхватив руками колени, и чувствуя кожей холодную поверхность. Усталость навалилась тяжелым грузом - веки отяжелели, и девушка погрузилась в беспокойный, тревожный сон. Милина не слышала стука в дверь, и проснулась только когда затарабанили в дверь ванной.