Перерождение
Шрифт:
Что он имел в виду? Дядя Константинос так и не вернулся, чтобы это объяснить, а она давно перестала ждать, что за ней однажды действительно кто-то придёт.
Размышления Дейзи прервал Адриан.
— Пей, — произнёс он, протягивая ей флягу с элем.
— Но… — начала девушка, с сомнением глядя на напиток.
— Уж извини, всю воду Кайл выхлебал, а из местных луж я тебе пить не советую.
— Тебя послушать, то в том, что дождь не прекращается, я тоже виноват, — возмутился Кайл.
— Возможно, — тут же последовал незамедлительный ответ Адриана.
Дейзи всё же взяла флягу и несмело сделала
Она и не заметила, как задремала. Проснулась Дейзи где-то за полночь, почему-то укутанная сразу в два плаща. Кайл и Адриан стояли чуть поодаль и о чём-то тихо беседовали. Их силуэты чётко вырисовывались на фоне звёздного неба.
Наконец-то тучи разошлись. Но надолго ли?
Отступники
Они уже несколько дней были в пути. Погода стояла всё такая же холодная. Кайл и Адриан спешили, и вовсе не потому, что небо было затянуто тучами, грозя снова разразиться дождём. Они торопились поскорее доставить девушку к какому-нибудь главе клана: времена сейчас были неспокойные, к тому же Дейзи опять могла попробовать убежать. А ближе всего был замок, хозяин которого, Бриар Аддингтон, имел дружественные отношения и с Уэйнами, и с Рейесами. Именно поэтому двое друзей и решили направиться именно туда.
Чего они от неё хотят? Пусть она и чувствовала к своим похитителям какую-то странную привязанность, но она до сих пор не понимала, что им понадобилось от неё. А раз не говорят, значит что-то тут нечисто. Дейзи вздохнула и достала свой талисман — солнце с пятью лучами. Он был сделан из обычного железа и, наверное, стоил сущие гроши. Но это подарок дяди Константиноса, и теперь она свято верила, что этот крест защищает её.
Девушка прижала свой талисман к груди, словно надеясь, что он придаст ей дополнительные силы. Обычно, когда они устраивали привал, один из друзей обязательно был рядом, но на этот раз Адриан куда-то отошёл, а Кайл был занят приготовлением еды. Может, ещё раз попробовать убежать? Да, это её шанс! Сейчас или никогда…
— Что это? — неслышно подошёл сзади Адриан. И когда только успел вернуться?
Дейзи и сама не понимала, что к нему чувствует. С одной стороны, он всегда был к ней внимателен и заботился о ней. Но с другой, от него веяло какой-то холодностью и отчуждённостью, и это немного пугало. С Кайлом всё было намного проще.
— Просто подарок друга, — ответила девушка, зажимая маленькое солнце в руке.
— Покажи, — мягко произнёс Адриан.
Дейзи быстро взглянула на него. По его бесстрастному лицу ничего нельзя было понять. Но его зелёные глаза, казалось, могли заморозить и огонь. Всё это как-то не вязалось с тем, с каким тоном он сказал последние слова.
Немного поколебавшись, девушка всё же разжала кулачок.
— Солнце Отступников, — тихо произнёс Адриан, а потом спросил ледяным голосом: — Откуда он у тебя?
— Я же сказала, что подарок… — Дейзи вся сжалась, словно в ожидании удара; вроде бы в выражении лица Адриана ничего и не изменилось, но сейчас он пугал её. Как никогда. Точно прибьёт…
Вместо этого он вдруг выхватил
— Эй! Постой! — спохватилась девушка. — Отдай!
Адриан даже не обернулся.
— Отдай же! — крикнула Дейзи, срываясь с места. Кто бы он ни был, она не позволит отобрать у неё единственную важную для неё вещь.
Ещё чуть-чуть, и она бы его догнала, но Кайл подхватил её сзади. Девушка попыталась вырваться, но тот лишь крепче прижал её к себе:
— Пусти! Ты не понимаешь! Почему? Что он собрался с ним делать? — прошептала она, глотая слёзы и глядя вслед удаляющемуся мужчине. — Зачем? Это единственное напоминание о дяде.
— Тише, — прошептал Кайл. — Сейчас Адриан не станет никого слушать.
— Но почему он так поступает?
— Это солнце принадлежит Отступникам. Родители Адриана были убиты ими.
— Но… — прошептала Дейзи и осела бы на землю, если бы Кайл не продолжал держать её. — Но дядя Константинос не мог!
— Константинос… — задумчиво произнёс Кайл.
— Вы его знаете? — встрепенулась девушка.
— Слышал кое-что, — ответил Кайл. — Но Адриан больше о его смерти знает.
— Смерти?
Значит, поэтому он так и не пришёл.
— Прости, — пошептал Кайл. — К тому же это слишком давняя история.
Давняя? Кайл вздохнул. Это уж точно. Всё началось во времена расцвета Великой Империи Татия, несколько веков назад. Тогда не было никаких Отступников, а лишь Другие. И существовало лишь одно мнение: Закон — это нерушимая истина. Правда, это касалось только их Закона.
Другие занимали важные посты в Империи, жили в роскоши. Часто просто не считаясь с имперскими законами… учитель говорил, что это и послужило толчком к вольнодумству. Среди «молодых душ» стали появляться недовольства существующим порядком. И в конце концов они додумались до того, что стали требовать, чтобы поиски перерождённых были прекращены, они якобы портили собой истинную кровь Других. Эта идея быстро набрала своих сторонников. Их Предводитель, чьё настоящее имя было предано забвению, собирался свергнуть старое правительство Империи Татия и провозгласить себя императором; только это могло позволить ему изменить Закон. Но его план был раскрыт, шпионы постарались на славу, а Предводитель — убит. Казалось бы, это должно было успокоить других вольнодумцев, но не тут-то было. Почти сразу после этого произошло событие, которое среди Других стали называть Восстанием Отступников. Тогда было пролито много крови, хотя среди обычных людей это казалось обычной борьбой за власть.
Почти все Отступники были уничтожены. А те, кому удалось уцелеть, разбрелись по всему миру. На долгое время о них не то что забыли, а просто перестали с ними считаться. Как оказалось, зря. Отступники понемногу собирались с силами. И почти через тысячу лет их влияние стало столь велико, что они основали свою Новую Великую Империю Татия. Они опять стали реальной угрозой. Но теперь кое-что стало другим…
Со временем учение Отступников претерпело изменения. И теперь основной их задачей было не дать Другим найти перерождённых, делая из тех своих новых адептов, из-за чего они шли на массу ухищрений и иногда конфликты между ними и Другими обострялись, но никогда не перерастали в открытое противостояние. По крайней мере пока.