Пересечь черту
Шрифт:
– Вообще, я врач. Но на самом деле я тут как друг Ашера. Команда просто проявляет чрезмерную осторожность.
– Так ты в порядке? – спрашивает меня Кортни, ее голубые глаза обеспокоенно всматриваются в мои.
– Буду. Поверь мне, бывало и хуже.
Самое болезненное в моей травме, если уж совсем честно, это чувство, что я подвел команду. У них игра завтра, и я не уверен, что смогу смотреть ее без того, чтобы не ударить обо что-нибудь кулаком, или без того, чтобы меня не замутило на нервной почве. Ужасно, что меня не будет на льду, чтобы помочь им. И это плей-офф –
Конечно, если бы я все еще был в Сиэтле, тренер вряд ли позволил бы мне болеть за них на скамейке запасных. Громкий и шумный стадион с его яркими мигающими огнями – не лучшее место для восстановления после сотрясения мозга. Так что вместо этого я тут, на пляже, чтобы немного отдохнуть и расслабиться – по крайней мере так задумано. Тренеру не обязательно знать, что моя семья иногда гораздо громче и неспокойнее стадиона, полного шумных хоккейных болельщиков.
Мы вчетвером устраиваемся на песке, и я слушаю, как мои сестры – ну, в основном Кортни – засыпают Бейли вопросами, на которые та отвечает, как профессионал.
– Какая у тебя специальность? – спрашивает Кортни.
Бейли улыбается:
– Болезни внутренних органов.
– То есть ты не изучала спортивную медицину? – Эмбер слегка прищуривается.
«Убери когти, Эмбер. Я в порядке». К счастью я побеждаю желание закатить глаза и сохраняю самообладание. Я уверен, Бейли сможет постоять за себя перед моими сестрами, как бы мне ни хотелось вмешаться и прийти ей на помощь.
– Нет, не изучала. – Бейли бросает взгляд на меня. – Но травмы вашего брата мне знакомы. Я знаю все тревожные признаки, которые нужно отслеживать, и возможные осложнения. Гарантирую, он в хороших руках.
Кортни счастливо улыбается ей, и даже Эмбер, кажется, несколько успокоилась, откинувшись на песок.
Когда моя младшая сестра спрашивает, есть ли у Бейли парень, я решаю, что пора заканчивать, и встаю:
– Думаю, я готов лечь спать. У нас был долгий день.
Бейли встает и отряхивает свои джинсовые шорты сзади от песка.
– Было приятно познакомиться с вами обеими. Увидимся утром?
– Увидимся, – с энтузиазмом отвечает Кортни.
Вернувшись в дом, Бейли благодарит Лолли за гостеприимство, а затем идет вверх по лестнице.
Я беру бутылку воды для себя и еще одну – для Бейли, а затем желаю спокойной ночи собравшейся на кухне родне. Лолли целует меня в щеку и сует мне два завернутых в бумажное полотенце печенья.
– Бейли милая, – шепчет Лолли, подмигивая, когда я отстраняюсь. – Однажды она составит счастье какого-нибудь счастливчика.
– Эм… – мычу я, чувствуя, как сердце бешено колотится где-то в горле. – Да. Она классная.
Лолли улыбается, глядя на меня еще секунду и приподнимая одну бровь.
ЗАМЕТКА ДЛЯ СЕБЯ: никогда больше не приводи подруг на семейные мероприятия, поскольку, кажется, моя родня совершенно не в восторге от мысли, что у меня могут быть отношения. И то, что Бейли – сногсшибательная девушка и потрясающий человек, никак не помогает. У нее улыбка, способная лишить дара речи любого, и так уж сложилось,
– Спокойной ночи, мам, – кричу я в гостиную, где та сидит, сплетничая о чем-то со Стивом и тетей Дарби.
– Спокойной ночи, милый. Я так рада, что ты тут. Не забудь поблагодарить Бейли от моего имени.
– Обязательно, – кричу я в ответ.
Подняться по лестнице – не самая простая задача. Неуклюже, неровно ковыляя, в конце концов добираюсь до вершины. Я направляюсь в конец коридора, чтобы постучать в приоткрытую дверь Бейли.
Сделав глубокий вдох, я решаю не делать этого. Мне действительно нужно принять душ.
Может быть, после я посмотрю, не спит ли она еще. После душа я быстро надеваю чистые хлопчатобумажные шорты и белую футболку, а затем, прежде чем босиком пересечь коридор, прихватываю десерт и бутылку с водой, которые я забрал с кухни ранее.
Постучав в дверь Бейли, я делаю шаг назад и жду.
– Входите, – приглашает она.
Когда я вхожу, она стоит в углу спиной ко мне и борется с молнией на своем чемодане. Мой взгляд опускается на ее соблазнительную попку в этих джинсовых шортах, и мое тело реагирует на открывшийся мне вид, грудь сжимает, а в паху тяжелеет.
Бейли поворачивается и откидывает с лица прядь волос:
– Привет.
– Дай-ка, – я кладу наш десерт на комод и принимаюсь расстегивать заевшую молнию.
– Спасибо.
Как только чемодан открыт, я кладу его на кровать.
– Без проблем. Я принес тебе кое-что, – киваю на комод.
– Ням. Спасибо. И мне, вероятно, стоит приложить тебе лед, прежде чем ты ляжешь спать.
Я переминаюсь с ноги на ногу, затем сажусь на край ее кровати.
– Это я могу сделать сам.
Она кивает:
– Как хочешь. Просто хочу убедиться, что я тут не зря.
И я хочу убедиться, что сегодняшний дневной эпизод, когда у меня едва не встал, пока она была занята тем, что подкладывала пакет мороженного горошка к краю моих боксеров, не повторится. Это был не самый лучший мой момент. К счастью, холод успешно подавил неуместное возбуждение, которое я испытал. Бейли тут на этой неделе, чтобы заниматься моими травмами, а не моим давно не получавшим внимания членом.
– О, ты принял душ, – ее взгляд скользит по моим подсушенным полотенцем волосам. – Отличная идея.
– Не знаю, как так получается, что после поездок всегда чувствуешь себя так отвратительно.
Согласно кивнув, Бейли подходит к своему чемодану и начинает доставать яркие предметы одежды и раскладывать их внутри пустого комода. Довольно мурлыча, на верх она кладет майку и пару шелковых пижамных шорт.
Что-то мне нравится в этом – наблюдать, как она обустраивается тут, словно дома. Как будто вдыхает жизнь в эту обычно пустую комнату. Она быстро хватает стопку нижнего белья: кружевные бра и атласные трусики – и прячет их в верхний ящик, прежде чем задвинуть его. И тут я понимаю, что, возможно, вторгаюсь на чужую территорию. Может быть, она не хочет, чтобы я сидел тут, развалившись поперек ее кровати, пока она раскладывает свое нижнее белье.