Пересечь границу
Шрифт:
Как сильно она ошибалась! За его участливым тоном и понимающей улыбкой не было ни участия, ни понимания.
– Робот, – шептала она про себя, с ненавистью глядя на сероглазого юношу. – Машина – холодная и бездушная…
Отчаяние требовало действий. Любых. Каких угодно. Ведь выбралась же она из Штатов – без денег, без документов.
В памяти сразу всплывали липкие глаза и редеющая шевелюра офицера консульства. Неужели опять? Неужели все на этом свете решается только таким образом?
Каждый
Но и тут она ошиблась.
Да, участковый не проявлял инициативу и не делал намеков. Но пусть и выпускник ВУЗТа, здоровый молодой мужчина и не думал отказываться, когда смертельно бледная Саша сама сделала первый шаг.
Впрочем, очень скоро она о том сильно пожалела. Пленум Верховного Суда в очередном постановлении устранил крохотный пробел законодательства, и Сашины документы немедленно перевели в приоритетную очередь.
Несмотря на это, одним разом встречи с Андреем, к большому сожалению Саши, не ограничились.
И снова воскрес и постоянно присутствовал рядом с ней четкий – до самых мелких деталей – образ седеющего офицера российского консульства.
– Думаю, через два месяца вам назначат собеседование. Тем временем предлагаю уладить последние формальности.
Несмотря на все, что между ними было, участковый продолжал вести себя как прежде, даже когда находился с Сашей наедине, – вежливо, корректно и отстраненно, и непременно обращался к ней на «вы». Это безмерно ее раздражало.
– А разве еще не все?
Саша уже заполнила бесчисленное количество форм. Сдала отпечатки пальцев, сетчатки и ДНК. Прошла медосмотр. Пришли положительные результаты исследования слепка ее психологического состояния.
– Нет, не все. Мне необходимо знать, что вы будете делать – стерилизацию или генетическую коррекцию?
– Извини, я не понимаю.
– Новая демографическая политика России не приветствует увеличение числа темнокожих граждан. А вы – носительница гена темной кожи, и он непременно проявится в одном из последующих поколений.
Носительница гена темной кожи? Как это?
Саша недоуменно наморщила лоб. Потом в памяти всплыли те немногие фотографии отца, которые сохранились от матери. Ах вот, значит, почему он такой смуглый! Только ей никогда и не приходило в голову, что он – цветной; у нее-то кожа светлая.
Андрей, кажется, понял, что не дождется ответа, и продолжил:
– После стерилизации вы не сможете иметь детей и, соответственно, не передадите этот ген по наследству. Генетическая коррекция сохранит вашу репродуктивную способность, направленно уничтожив только этот ген. Разумеется, если вас не устраивает ни один из вариантов, вы можете остаться жить в буферной
– Нет уж, спасибо, – ответила Саша, поежившись. – Я за генетическую коррекцию.
– Очень хорошо, – кивнул Степанов. – Но есть одна проблема. Стерилизацию вам сделают за счет государства. А вот генетическая коррекция – процедура новая и дорогостоящая, и проводится она исключительно на личные средства.
– И сколько стоит эта процедура? – спросила Саша, заранее зная, что таких денег у нее не будет.
Андрей ответил.
Лучше бы не отвечал.
Саша помолчала, а потом тихо спросила:
– Андрей, скажи мне – а зачем вообще давать на выбор два варианта, если заранее известно, что один из них – невозможен? Ну откуда у беженца такие деньги?
На лице участкового появилась понимающая улыбка, та самая, за которой – Саша точно знала! – нет понимания:
– По закону я обязан уведомить вас обо всех вариантах, чтобы вы могли свободно сделать выбор.
«Робот! Самый настоящий робот!»
– Так что вы будете делать?
Свободный выбор, ничего не скажешь! Всю жизнь – в буферной зоне? Нет уж! Вот только цена…
– Стерилизацию, – выдавила из себя Саша.
– Хорошо, – кивнул Степанов, – Будете сейчас делать или подождете до рождения ребенка? Учтите, ребенку тоже придется делать или стерилизацию, или коррекцию. Причем не ранее, чем по достижении им двухлетнего возраста.
Так в детстве она падала вниз на американских горках, и небо с землей менялись местами…
– Какого ребенка?
Голос участкового доносился откуда-то издалека и казался несколько удивленным:
– Вы не знали? Вы ждете ребенка. Девятая неделя.
– А нельзя разрешить мне переселиться в Россию, а я, как только накоплю денег, сделаю генетическую коррекцию?
– Нет.
– А нельзя ее сделать в кредит?
– Нет.
А нельзя?.. А нельзя?.. А нельзя?..
Нет. Нет. Нет.
Тупик.
– Андрей?
Участковый сидел напротив и ждал. Да как он может быть так спокоен, когда вся ее жизнь того и гляди разобьется на мелкие осколки?
– Андрей, ну подскажи мне что-нибудь! Хоть что-нибудь!
Степанов смотрел на нее участливым и понимающим взглядом, за которым нет ни участия, ни понимания.
– Саша, в вашем случае единственный вариант – стерилизация. Если не хотите делать аборт, рожайте ребенка и отказывайтесь от него. Оставите в соцприемнике в буферной зоне.
«Робот! Самый настоящий робот!»
– Да как же я могу отказаться от своего ребенка?
– Значит, рожайте, делайте стерилизацию, переселяйтесь в Россию. А как накопите денег, сделаете ребенку коррекцию и заберете его отсюда. Если, конечно, его не усыновят до вас.