Пересечение времен
Шрифт:
– Анюта, поверни-ка зеркало немного влево – хриплым голосом попросил я.
Мое лево было у нее справа, но Аня поняла и картинка медленно сместилась влево. Нет, это был не фонарь. О, нет! Из разрыва облаков на меня смотрела еще одна луна!
Явне: обнаруживаю пересечение времен
– Что это? – прошептал я.
– Это же Луна! – удивилась моему непониманию Аня – А то был Месяц. Теперь вот Луна взошла и будет с нами два месяца. Видишь, как светло.
Второй спутник, Луна, была немного больше
Наверное, последнее слово я выкрикнул вслух, потому что она испуганно прошептала:
– Ой, что с тобой, Лёв?
– Все хорошо Анюта, все хорошо – заставил я себя соврать.
Но ничего, решительно ничего, не было хорошо. Голова, бедная моя голова! Мысли в ней перепутались, как рыболовные снасти неопытного рыболова. И все же шок был не так уж велик. Наверное, я давно инстинктивно подозревал нечто в этом роде и мое мудрое подсознание оказалось готовым воспринять невозможную реальность много раньше меня, дурака и консерватора. Да и туманные предупреждения Эйтана сделали свое дело.
– Спасибо, Анюта – сказал я – Убирай зеркало.
Зеркало поехало назад и я снова увидел лавку и сундук и кровать с такой-же, как на стуле, "антикварной" спинкой. Промелькнуло маленькое окошко, через которое проникал острый луч лунного (или правильнее будет сказать – "месячного"?) света. Так вот откуда шло то странное освещение. Второй луч света, наверное от второй луны, падал из такого же окошка напротив и эти лучи пересекались на полу как лунные лезвия. Наконец зеркало остановилось и я снова мог видеть девушку.
– Ты сказал "Где она?" – требовательно спросила Аня – Кого ты ищешь?
– Тебя – ответил я, потому что это была правда.
– Но я же здесь? – в ее глазах промелькнул ужас.
– Ты очень, очень далеко – я смотрел в ее глаза и не мог врать.
– Ты же хазарин, а до твоей Хазарии лишь месяц пути, верно? Ты можешь прискакать и увезти меня. Или ты меня не хочешь?
– Хочу! – сказал я и не было в этом признании никакого сексуального подтекста – Безумно хочу. Только…
– Только что? – ее голос был едва слышен.
– Аня, в моем мире только одна луна – признался я и поправился – Точнее, в моем мире нет Луны, только Месяц.
– Ой! – она закрыла рот ладошкой.
– Боюсь, что к тебе не доскачешь ни за месяц, ни за год. Я даже не знаю, где находится
Теперь все встало на свои места: и таинственное Зеркало и древнеславянский язык и "антикварный" стул и киевский Кани-гард и Славутич и Хазария. Да, все встало на свои места, и, в тоже время, буквально все было неправильно, перпендикулярно, вывернуто наизнанку. Как бы мне хотелось быть хазарином, даже совершенно неразумным. Ведь тогда до нее был бы всего месяц пути. А теперь к ней не было никакого пути, кроме неверного соединения Сети.
– В разных мирах – повторила она, пробуя эту мысль на слух.
– Смотри! – я потащил свой ноутбук на балкон и стал медленно поворачивать его.
Мне не было видно, что показывала камера, но я мог судить по участившемуся дыханию Ани, по невольно вырывавшимся у нее возгласам. Восторга? Ужаса? Что почувствовала она при виде пятнадцатиэтажных высоток, пыхтящих и отдувающихся автобусов на остановке под балконом, пролетевшего над морем вертолета, лохматых пальм? Поразил ли ее мой мир? Изумил ли яркий декабрьский день посреди ее летней ночи?
Я вернул ноутбук в комнату и мы долго молчали.
– И совсем никак? – спросила она.
Смысл ее невнятного вопроса был ясен, как солнечный день. Я промолчал, да и что я мог сказать.
– Так что же теперь? – ее голос стал необычайно спокоен, но это было спокойствие натянутой тетивы – Мне нужно будет выйти замуж за кого скажут? Родить детей этому мужу? Жить не своей жизнью? Неужели более ничего? Лёв! О, Лёв! Скажи, ты любил когда-нибудь раньше?
Задай мне кто-нибудь этот вопрос еще неделю назад и я бы искренне задумался, перебирая прошлое, а теперь я не задумываясь ответил:
– Нет!
И это была правда. Теперь был мой черед спрашивать.
– За кого тебя выдают?
– Меня просватали за Зосиму, княжего ратника и малого воеводу…
Она говорила спокойно, как будто все в ней уже перегорело.
– Это очень почетно для меня…
Ей не было почетно, ей было все равно.
– Он старый и уродливый? – спросил я.
Но мне тоже было все равно.
– Нет – в ее голосе не прибавилось эмоций – Он молод и красив.
Я должен был еще что-то спросить, но язык не слушался меня и Аня сама ответила на незаданный мною вопрос:
– Только я его не хочу! Я хочу тебя, Лёв!
Еще час назад я мечтал услышать эти слова и ответить на них. Но теперь всё было иначе, теперь над нами нависло молчание безысходности. И снова она первая нарушила его.
– Ты сказал – "нет пути". Но один путь есть. Мне рассказывали.
– Какой? Где? – закричал я.
– Только это очень страшный путь…
– Говори же! – завопил я.
– Надо разбить Зеркало! Молчи и слушай! Та, что дала мне Зеркало… Только не спрашивай, кто это, мне нельзя ее называть. Она рассказала, что если разобьешь его, то попадешь в иной мир и иной век. Надо только очень, очень хотеть и очень, очень верить… Тогда ты попадешь куда надо. А если ты плохо хочешь или плохо веришь, то попадешь в никуда.