Пересечение
Шрифт:
– Крёстная, - крикнула Марьяна, - откройте глаза, не оставляйте меня.
Андрей точно каменная статуя встал рядом, понимая что так выглядит конец, печальный, безжалостный и трагичный. Ничего нельзя сделать, не одни слова и заговоры не способны поставить на ноги того, кто минуту назад издал последних выход. Таково жизнь и в ней всегда один финал, другой не дано, другого не будет, всё что рождается умрёт, погибнет, исчезнет. Он смотрел на отчаянно рыдающую Мари, что поперёк обнимала тело ныне приставленной, как Фрося заливалась слезами, поглаживая макушку девушки, что было раздавленной и безутешной.
Далее пришёл доктор и подтвердил смерть Анны Степановна. Раздавлены были все, Андрей раздавал указания
***********************
К утру Андрей разбирался с расходной книгой, исследуя бумаги и принялся за написания писем соседям да знакомым. Он думал, что теперича придётся надолго задержаться здесь, пока не сможет всё уладить. Анна Степановна не умела вести дела, поэтому расходы превышали доход, ещё пару лет и пришлось бы влезать в долги. Всё из-за её преемницы, слишком много уходило на её образование, одежду по последней моде, княгиня не в чем не отказывала девушке, та купалась в достатке и роскоши, хотя богатством в доме не пахло. Андрей со злостью швырнул расходную книгу, представляя как пеклась, мать над девицей. Он подошёл к окну и раздвинул занавеси, осматривая тоскливый сад за окном, сейчас он не в состоянии заняться продажей особняка, но в будущем лишь только пройдёт траур, намеревался избавить себя от никчёмной ноши. «Клянусь, что станешь заботиться о Марьяне, поклянись, что не оставишь девочку, - гудел голос матери в голове.» Он со злостью ударил по стене, недовольно выдохнул, представляя что надобно возится с этой девицей, что всю жизнь была камнем преткновения между ним и Анной Степановной.
Задумавшись и вымотавшись, Андрей рухнул в кресло, запрокинув голову к потолку пытался понять чем Марьяна лучше него самого, родного сына. Но как не размышляя, ничего толком не понимал и желая прекратить думать о глупостях принялся вспоминать себя в детстве, когда мать так ласково и заботливо обнимала самыми дорогими руками. Она целовала и прощала шалости, а затем вновь всплывали думы о Марьяне, которая стала тенью матери и та стала любить её все сильнее с каждым днем. Андрей поморщился и крепко зажмурился, ему совсем стало горько, он хотел возродить самые лучшие воспоминания, а возникал образ Марьяны – с рыжими косичками, вздёрнутом носом и зелеными глазами, хрупкая и тонкая, она всегда была рядом с матерью и оттого ему стало не по себе.
– Какие распоряжения будут? – Спросила Фрося когда вошла, тихо и почти беззвучно.
– Похоронами займись, поминками, а об остальном я уж сам, - он горько вздохнул.
– Не печальтесь, Андрей Петрович, - с сожалением выдавила та, - горе пережить надобно, время оно лечит.
– Или калечит, - ухмыльнулся тот, глотая ком в горле.
– Ну полно, - развела она руками, - живы будем, все переживём.
Он долго сидел в кабинете, а затем неожиданно вспомнил, что мать указала на шкатулку, говоря о письме по поводу происхождения Марьяны и тотчас поспешил наверх. Тело Анны Степановны уже готовили к погребению и в открытое окно сквозил ветер, Андрей огляделся, подошёл к туалетному столику, где не увидел ту маленькую вещицу, там ничего не было. Он начал озираться, но нигде не находил её и тогда он ухмыльнулся,
Глава 4
Прошло полмесяца с момента кончины княгини Анны Степановны. Прошли поминки, отпевание, погребение, пролилось немало слёз, все домашние находились в трауре, жизнь в поместье без доброй хозяйки погрузилась в печаль. В тот день Марьяна вместе с Фросей, которую она считала своей няней разбирали в комнате княгини, многое вещи они укладывали в короба, дабы отвести их и раздать нуждающимся.Девушка с заплаканным лицом в чёрном шерстяном платье с лентой в волосах в тон одежде, создавала впечатление призрака. Со дня смерти Анны Степановны она так мало ела, что порой забывала когда это было последний раз, только добрая няня пыталась поддержать в ней жизнь. Марьяне казалось с крёстной умерла одна её половина, а на другой застыла маска весной скорби, ей совсем ничего не хотелось, руки ранее способные на многие вещи, теперича были слабыми. Она похудела, осунулась, потемнела, в больших зелёных глазах пропал огонёк, что согревал обитателей дома, она и сама не знала живёт она или уже существует.
– Вот смотри, - Фрося достала из шкафа одеяло с вышивкой. – Анна Степановна для тебя вышивала.
– Как же мне её не хватает, - с тоской отозвалась Мари, вспоминая как крестная укрывала её этим одеялом.
– Не грусти, девочка, Бог знает что делает, - вздохнула та, пытаясь хоть как то приободрить её. – Не одобрила бы Анна Степановна, ежели бы видела как ты убиваешься.
– Что мне теперича делать? Как жить без неё? – Глаза девушки налились слезами, она всхлипнула.
– Ну полно, - Фрося притянула её к себе и принялась вытирать слезы из распухших глаз. – Андрей Петрович тебя не оставит.
– Ненавидит он меня, - бросила она, отчаянно качая головой, - он не будет со мной возиться, на что ему такая обуза, бросит здесь.
– Не говори ты так, - убеждала её Фрося, - и вообще Анна Степановна тебе завещание оставила. Али забыла?
– Завещание, - протянула Мари, поднимая глаза на неё, - ты думаешь он мне что то отдаст?
– А как же, - развела та руками. – Хочешь я с ним нынче же поговорю и узнаю его планы?
– Поговори, Фрося, поговори милая, - с мольбой в голосе протянула Марьяна, - уж нет мне покоя от этих мыслей.
– Все хорошо будет, тем паче я рядом, - она обняла растерянную девушку, обещая быть всегда рядом.
К вечеру Фрося осторожно направилась к кабинету, где сидел новых хозяин. Она знала, что разговор будет не из легких и подождала когда управляющий уедет из поместья. Постучав в створку, она затаилась прислушиваясь к его шагам, а затем тот недовольно отозвался.
– Разрешите, Андрей Петрович, - появилась служанка на пороге, - мне бы переговорить с вами.
– Ну заходи, коли важное что-то, - он небрежно отодвинул расходную книгу и заложив руки за спину подошел ближе.
– Я вот о чём хочу вам расспросить, - пыталась собраться с мыслями та, - Марьянушка, одна одинёшенька осталась, а Анна Степановна ей то завещание оставила и девочка волнуется шибко оттого. Вы то уж устроите жизнь её?
– Вот как, - с ухмылкой протянул Андрей, - стало быть волнуется о том?
– Очень, Андрей Петрович, ведь у девочки никого нет, а Анна Степановна ей что мать родная была. Вот ей бы получить скорее завещанное, - осторожно говорила Фрося, перебирая передник в руках.
– Что ж, я и сам на днях намеревался поговорить с ней, токмо все дела, а вот завтра непременно, так и передай той, - кивая в такт своим словам сказал Андрей.